Блогер и Маргарита. Ковидная дьяволиада

— Мы подняли на ноги все наши связи в среде мигрантов, но никто не видел этой девчонки, — сообщил абонент на другом конце, имея в виду единственного свидетеля убийства Киры Сатриади. — Однако покинуть город и вернуться на родину она не могла, поскольку граница закрыта, в Узбекистане с 6 апреля введён жесткий карантин. Значит, она где-то отсиживается.

— Но личность её вы установили?

— Нет, из тех людей, кому мы показывали её фотографию, никто эту девицу не опознал.

— Но она была у Киры, значит, может иметь отношение к проституткам.

— Не факт — она могла быть новенькой. Кира любила завлекать в свои сети «свеженьких» и эта, судя по всему, могла быть одной из них. И ещё — она, видимо, недавно в Москве, поэтому не смогла обрасти обширными связями и не примелькалась.

— Но кто-то же у неё должен быть, если она до сих пор отсиживается у него, — не скрывая своего раздражения, отметил Вилкис.

— Мы это понимаем. Как и то, что работаем не одни — ваши люди тоже должны постараться.

— Мои ребята пока её не обнаружили, иначе бы я тебе об этом сообщил, — ответил Вилкис, присаживаясь на кровать и продолжая прикладываться к банке с пивом. — Но нам нужна эта азиатка во что бы то ни стало и от того, кто быстрее её найдёт, зависит и твоя судьба. Кстати, чем занимается твой шеф — он ни о чём не догадывается?

— Он поднял на ноги все свои связи, но зацепок пока у него никаких нет. Он до сих пор не понимает, кто мог порешить его сестру.

— Но версии какие-то у него есть?

— Он со мною ими не делился, но по косвенным признакам я догадываюсь, что он грешит на разборы в сутенёрской среде. Во всяком случае, он пытается копать в этом направлении.

— А ты не можешь узнать поточнее — на кого именно в этой среде он может «катить бочку»?

— Хотите перевести стрелки?

— Прикидываю, — подтвердил эту догадку Вилкис.

— Хорошо, я постараюсь выяснить.

— И держи меня постоянно в курсе поисков этой азиатки, потому что любая информация может помочь и моим людям — они тоже с ног сбиваются, прочёсывая Москву и окрестности.

— Могли бы и не предупреждать, — ответил абонент на другом конце и первым закончил разговор.

Бросив айфон на подушку, Вилкис лёг на постель и уставился в потолок, периодически прикладываясь к банке с пивом. День начался со звонка, но безновостного. «Впрочем, отсутствие новостей, тоже новость», — подумал Вилкис.

И в это время его гаджет снова заработал. Взглянув на экран, Вилкис увидел надпись «Белочка», что означало — звонила Белла. «А ей что с самого утра приспичило?» — подумал Салюнас, но на вызов всё-таки ответил:

— Да, Белочка, слушаю тебя.

— Привет, Волчонок, я тебя не разбудила? — отозвалась на другом конце Белла.

— Я на ногах уже полчаса и теперь опохмеляюсь пивком, — сообщил Вилкис.

— У тебя что, головка бо-бо? — играя в сочувствие, спросила женщина.

— У меня головка не бо-бо, она у меня чешется, — ответил с намёком Вилкис, на что любовница тут же отреагировала:

— Тогда, может быть, мы сегодня с тобой встретимся?

— Я же давал тебе недавно денег, — напомнил собеседнице о недавней их встрече Вилкис.

— Я тоже тебе кое-что давала, — нашлась, что ответить женщина. — Могу дать ещё.

— Ты же знаешь, что мне этого недостаточно — мне ещё и информация нужна. На этом фронте есть что-нибудь?

— Пока нет, но я думаю, что скоро будет.

— Почему ты так решила? — насторожился Вилкис.

— Мой муженёк зачем-то ездил в Верховный Суд и привёз с собой какую-то папку.

— Что в ней ты видела? — услышав эту новость, Вилкис даже встал с постели.

— Нет, он с ней не расстаётся.

— А расспросить его нельзя?

— Нельзя, поскольку он только что уехал, прихватив папку с собой.

— Может, ты слышала, как он разговаривал с кем-то по телефону или встречался? — продолжал задавать вопросы Вилкис.

— Нет, по телефону он при мне ни с кем не разговаривал. Но вот гость вчера вечером у него действительно был.

— Кто именно — не тяни?

— Его сослуживец по студии — узбек Батыр Хакимов.

— О чём они говорили?

— Я слышала только концовку и поняла, что Батыр хочет срочно отправить на родину свою невесту. Но у него это не получается, вот он и пришёл за помощью к Ивану.

— Невесту, говоришь? — переспросил Вилкис, чувствуя, что безновостное утро грозит принести ему взрывную новость. — А что это за дамочка, ты не знаешь?

— Как не знаю, если она у меня в фотосалоне работала? — искренне удивилась Белла. — Только я её недавно сократила из-за этой пандемии чёртовой. Вот она и намылилась на родину.

— А как её зовут?

— Алима Хасанова.

— И как она выглядит — такая невысокая, хрупкая красавица в серой курточке, лет двадцати?

— Ну, да — а ты откуда её знаешь?

— Видел однажды на улице, — соврал Вилкис, а в душе у него в это время били литавры.

Уловив в его голосе отголоски этих литавр, Белла спросила:

— А тебя что, на молоденьких азиаток потянуло?

Услышав в голосе любовницы нотки ревности, Вилкис предпочёл тут же рассеять её подозрения:

— Ты же знаешь, что я люблю европеек, причём опытных — с ними мороки меньше.

— Тогда давай сегодня встретимся — я буду ещё опытнее, чем раньше, — вновь вернулась к началу их разговора Белла.