Блогер и Маргарита. Ковидная дьяволиада

— Если ваш Кулешов сумеет предотвратить убийство, значит, завтра, когда у нас будет ночь, здесь всё изменится. Понимаете — всё. То есть, вместо этой капиталистической действительности, которая нас окружает вот уже почти 30 лет, здесь будет другая действительность — советская. Ведь вы же сами сказали, что Кузнецов мог вернуться в Москву, чтобы спасти или предупредить о чём-то Брежнева? Значит, если он это сделает, то вся последующая история изменится. То есть, Андропов не станет Генеральным секретарём, как и все остальные, кто был после него. Всё будет по-другому.

Услышав эти предположения, Шорин мысленно вздрогнул. Причём в нём теперь боролись два противоречивых чувства: с одной стороны он хотел, чтобы советская действительность вернулась и этот эпидемический морок (в широком смысле этого слова) разом исчез, но с другой стороны он вдруг ясно осознал, что в таком случае он вряд ли сможет встретиться в новой действительности с Маргаритой — человеком, к которому он стал испытывать не просто тёплые чувства, а нечто большее. Ведь девушка родилась уже в современной России, а это значит, что её судьба будет совершенно иной. Если вообще эта судьба будет, поскольку не факт, что девушка вообще появиться на свет. Размышляя об этом, Шорин спросил:

— А вы когда и где родились, Маргарита?

— В Бресте, в 1994 году, — ответила девушка и, встретившись взглядом со своим собеседником, внезапно догадалась о том, что его беспокоит.

Поначалу смутившись, Маргарита затем взяла себя в руки и сообщила:

— Честно говоря, мне тоже будет жалко, если мы с вами не встретимся — с вами и Плутошей. Я к вам уже так сильно привыкла, будто мы знаем друг друга не один год.

— А почему вы родились в Бресте? — спросил Шорин, поймав себя на мысли, что название этого города он совсем недавно уже где-то слышал.

— Моя мама родом оттуда и уехала рожать к своим родителям — моя бабушка была акушеркой в роддоме на улице Халтурина. А папа остался в Москве — он учился на юридическом. Сейчас он в суде работает.

— А как зовут ваших родителей? — продолжал задавать вопросы Шорин, в котором начали зарождаться смутные подозрения.

— Папу Роман Павлович, а маму — Наталья Гавриловна.

— А фамилия?

— Одинцовы мы.

И тут Шорина будто током ударило. Он тут же вспомнил, где он слышал не только название города Брест, но и это имя — Роман Одинцов. Это случилось с ним вчера, когда он совершил путешествие в 1982 год.

— Этого не может быть! — пятясь спиной назад, только и смог вымолвить Шорин.

— Что с вами, Иван? — с удивлением глядя на мужчину, спросила Маргарита.

— Кажется, я видел ваших родителей. Мамина фамилия в девичестве, случайно, не Сорина была?

— Она самая, — согласно кивнула головой девушка, после чего спросила: — Когда же вы успели?

— Вчера, в 1982 году. Более того — это я их познакомил.

И Шорин, подавшись вперёд и схватив девушку за руку, дорассказал ей ту часть своего путешествия, о которой утаил в начале их разговора. Тут уже у самой девушки лицо вытянулось от удивления не хуже, чем до этого у её собеседника. Но достаточно быстро лицо девушки вновь приняло прежнее выражение, и она сообщила не менее сногсшибательную новость:

— Но я знаю эту историю в несколько ином варианте. Моя мама мне рассказывала, что они с папой познакомились случайно. Она, действительно, приехала из Бреста в Москву со своим классом на экскурсию. В последний день она потерялась и плутала по улицам в поисках метро. А когда отчаялась, расплакалась и села на лавку. И тут к ней действительно подошли. Но это были не вы — это был мой будущий папа, которому тогда было 12 лет, и он возвращался домой с прогулки. Но вместо того, чтобы пойти домой, он поймал такси и отвёз маму на Белорусский вокзал. Там они обменялись адресами и с тех пор стали переписываться. А уже потом, когда выросли, поженились. Вас в этой истории не было.

— Как не было, если я сам вчера это пережил! — чуть ли не закричал Шорин.

Бегавший возле них Плутон, услышав этот крик, подбежал к своему хозяину и даже встал на задние лапы, передними упершись в колени Ивана. Но увидев, что с его хозяином всё в порядке, снова отбежал в сторону.

— Ничего не понимаю, — сцепив ладони между собой, произнесла Маргарита.

— Но вы же астролог, — напомнил девушке о её второй специализации Шорин.

— Я занимаюсь этим всего лишь три года — срок недостаточный. Здесь надо подключить кого-то более опытного, поскольку моих мозгов для разгадки этого ребуса явно недостаточно. И я, кажется, знаю, кого надо привлечь — Елисея Мячина. Я когда-то училась в его астрологической школе на «Кропоткинской». Сейчас я ему позвоню.

И Маргарита, достав из сумочки айфон, быстро набрала в нём нужный адресат. И уже спустя несколько секунд общалась со своим бывшим учителем: