Блогерша для миллионера

Еще бы! С такой поддержкой можно горы свернуть. Но мандраж охватывал Веронику все чаще. Ее хваленое самообладание, которое так хвалили на актерском, стало ее спасением. Она улыбалась на прямом эфире день назад, общаясь с двухста тысячами девочек, которые мечтали научиться красиво краситься и стать «лучшими». Вероника знала, что она продает воздух. Торгует мечтами этих девочек — блондинок, брюнеток, рыжих. Они мечтают, что, посмотрев прямой эфир и красиво накрасившись, смогут все. Получить хорошую работу, влюбить в себя сына олигарха. Или просто, завоевать чье-то сердце. Бред. Никогда этого не будет. Вероника знала, что внешность и красота в современном мире давно стали дешевкой, разменной монетой. Настолько повысились стандарты. Но она продолжала улыбаться и делать свое дело считая дни до побега. До момента, когда войдет на трап самолета и Вики останется в небе. На твердую землю выйдет Вероника. Настоящая. Которую она потеряла в тот миг, когда поставила подпись под контрактом, и продала душу, тело и право выбора двенадцати дьяволам в дорогих костюмах. Хотя, если быть искренней с собой, Вероника совершенно точно знала, что себя она потеряла, когда взяла из рук Алекса Гора ту ветку роз, и покраснела, как школьница, утонув в его властном взгляде. А за эти два года она растворилась в нем практически полностью. Вероника больше не хотела быть марионеткой, покорной мужской воле. Ее тошнило, когда она слышала легенды про мужчину и женщину, как две половинки. Хватит, довольно быть чьим-то придатком. Она родилась целой!

— Эй, неженка, проснись! Расскажи лучше от кого букет! — Маша окончательно простила нерадивую подругу и решила поболтать. — А пока ты будешь рассказывать, выпью-ка я чаю.

— Может, чего покрепче? — Подмигнула Ника. Но подруга отрицательно покачала головой.

— Ты что, я теперь не пью!

— И как долго? — Хмыкнула Ника, отправляясь за Машей на девственно чистую кухню, решив подсобить и отрезать тортика, пока та хозяйничает с заварником чая.

— С прошлых выходных. — Поморщилась Маша и с наслаждением втянула носом аромат чайных пакетиков, коих у Ники лежала обширная коллекция. Тут был и чай с личи, и классический черный, и с жасмином, и совсем дикие варианты — с ароматом чизкейка, например. — Только не спрашивай!

— Ок. — Махнула рукой Ника, педантично разрезая «Шоколадный замок» на равные дольки. — Ты спрашивала за цветы… Междиевский конечно, автор сего веника.

— О… — Неопределённо протянула Маша, присаживаясь на высокий барный стул. — И чего ты так его невзлюбила?

— Ну… — Пожала плечами Ника, с наслаждением вгрызаясь в свой кусок торта. — Честно, не знаю. Вроде и симпатичный. И внимательный. Но не мой типаж. Аж воротит от него, такой правильный. Он мне ботаника в очках напоминает. Вечно ко мне такие в школе клеились. А я отшивала всегда. Никогда не отвечу взаимностью, веришь? Фу!

— Понимаю. — Качнула головой подруга. — Ждешь опасного типа.

— И дождалась… — Тихо вздохнула Вероника и положила недоеденый кусочек «Замка» на тарелку. На ум сразу пришел Алекс Гор. Загадочной и мрачный, темноволосый, как дьявол, с хищными чертами лица и такими же повадками горного льва. Женатый. Номинально — ее босс. В общем, без вариантов. Ее чувства — в пролете. Как хорошо, что он никогда не узнает о них. Как хорошо, что скоро она перестанет его видеть и вычеркнет из жизни. Гор останется одним воспоминанием… ни хорошим, ни плохим. Он просто всегда будет в ее памяти, до конца, как солнце, как луна, как дождь на щеках, как тающий снег на ладонях. И Вероника в глубине души знала, что ни один побег на свете не вычеркнет Алекса из ее сердца. Безответная любовь, безнадёжная, как лесная глухомань, бездорожная…

Наутро после вечеринки Beintop, Вероника…

Подруга ушла и вместо будильника зазвонил телефон. Вероника шмыгнула носом и потянулась к мобильному, на дисплее высветилось «Алекс Гор». Вот вспомнила его, не к месту!

Ее благодетель. Ее демон, от мысли о котором по спине ползли мурашки. Даже сейчас она на автомате вздрогнула, поднимая трубку.

— Алло?

— Здравствуй, Вики. — Медово вкрадчивый голос мужчин, что был старше ее лет на двадцать как минимум, заставил девушку закутаться в одеяло плотнее, будто между ними протянулась не аудио, а видеосвязь. — Где тебя носит, черт побери?

— Я только несколько часов назад вернулась с диджитал пати Beintop. — Вероника ненавидела, когда ее звали сценическим именем. А еще больше она ненавидела, когда ей приходилось оправдываться в грехах, которые она не совершала. Но в беседе с дядей она тонула, как в болоте. Алекс давил незаметно, но властно. О, да, он имел власть над ней, как никто другой из Концерна. И за это она ненавидела его больше всего.

— Так как раз, с утра пораньше начни делиться с подписчиками новыми фото и видео. Ты ж сториз вчера выкладывала с пылу жару? — Смеётся. По голосу слышно. Вероника скрипнула зубами и ответила резче, чем собиралась.

— Не учите ученого. Конечно выкладывала и делилась. Я же профессионал.