Блокада. Книга 3. Война в зазеркалье

– При том, что вы сами добровольно уступили его господам офицерам. Либо требуйте деньги с них, либо убирайтесь к черту.

– Добровольно? Вилли, ты издеваешься? Да они бы нам головы оторвали, скажи мы хоть слово поперек!

Бармиксер перекинул полотенце через плечо.

– Значит, Юрген, ты отдал им стол, потому что испугался? И кто мне объяснит, почему я должен платить деньги за твою трусость?

– Ты кого называешь трусом? Я полгода был на Восточном фронте!

– Тянул провода из штаба полка в штаб дивизии?

Второй связист обнял товарища за плечи.

– Ладно, Юрген, не кипятись, пойдем. Нам все равно надо возвращаться к девяти в казарму.

– Вот ведь скоты, – усмехнулся Хаген. – Бьюсь об заклад, мои товарищи вежливо попросили их уступить им стол, а эти недоноски просто побоялись возразить. А потом начали скандалить с безобидным бармиксером!

– Зато вы ведете себя так, как будто никого не боитесь, – заметила Дайна.

– Слушайте, фройляйн, ну кого мне тут бояться? Вот этих штабных крыс?

Хаген протянул руку и схватил Клейнмихеля за костистый подбородок.

– Вы посмотрите на него! Вылитый Крысиный король из сказки!

Клейнмихель дернулся, очки слетели у него с носа.

– Не сметь распускать руки, шарфюрер! Я старше вас по званию и я...

Хаген отпустил его подбородок и тут же зажал острый нос Клейнмихеля указательным и средним пальцами.

– А теперь повторите эту фразу еще раз, – попросил он. – Ту, которая начинается со слов «я старше вас по званию». Очень забавно, знаете ли, звучит.

У Клейнмихеля из глаз брызнули слезы. Дайне на мгновение даже стало жаль его.

– Прекратите издевательство, Хаген, – сказала она резко. – Вы выглядите отвратительно.

– Что ж, хорошо, – Хаген пожал плечами и отпустил противника. – Если прекрасная фройляйн просит...

Штурмшарфюрер, откинувшись на спинку стула, тяжело дышал и осторожно трогал свой покрасневший нос, как бы желая убедиться, на месте ли он.

– Я всего лишь хотел доказать вам, милая Дайна, что вы развлекаетесь не в той компании. Пойдемте со мной, я познакомлю вас со своими друзьями. Мы прекрасно проведем время, и потом доставим вас домой в целости и сохранности.

«Сговорились они все, что ли? – подумала Катя. – Когда же, наконец, появится Отто?»

Она уже собиралась вежливо отклонить предложение Хагена, но тут в разговор неожиданно вклинился Кох.

– Фройляйн никуда не пойдет, – грубо сказал он, кладя руку на запястье Дайны. – Тем более с таким человеком, как вы.

Хаген повернул голову и некоторое время с интересом изучал набычившегося шифровальщика.

– С каким это таким человеком? – спросил он, наконец, вкрадчиво. – С трусливым? Слабым? Некрасивым? Может быть, с просиживающим штаны в штабе?

Кох смотрел на него, выпятив челюсть. Вид у него был довольно забавный.

– Некультурным! – выпалил он.

– Как сказал Йозеф Геббельс, когда я слышу слово «культура», я хватаюсь за пистолет[13], – усмехнулся Хаген. – Как быстро вы сможете вытащить ваш пистолет, обершарфюрер?

Дайна не успела и глазом моргнуть, как в руке у Хагена оказался парабеллум, нацеленный прямо в грудь Коха. Скорость, с которой эсэсовец проделал этот трюк, поражала воображение.

– Вы же не будете стрелять? – пробормотал Кох, не отрывая взгляда от парабеллума. – Я имею в виду, по-настоящему?

– Ты думаешь, дядя Хаген с тобой играет? – хмыкнул эсэсовец. – Нет, мой дерзкий дружок, сейчас у нас все взаправду. Знаешь, что со мной будет, если я пристрелю тебя здесь? Мне не дадут орден. Жаль, конечно, но я без него как-нибудь проживу. А как ты проживешь с дыркой в правом легком – я не знаю.

Лицо шифровальщика посерело и стало похоже на кусок заплесневелого сыра.

– Не надо, шарфюрер, я прошу вас... Уберите пистолет, пожалуйста...

Хаген любовался его страхом.

– Уберу, – сказал он, наконец, – если ты извинишься за то, что назвал меня некультурным.

– О, – с облегчением вздохнул Кох, – я, разумеется, приношу вам свои самые искренние извинения!

– И признаешь, что ты всего лишь маленький и трусливый штабной засранец.

– Я... – Кох бросил быстрый взгляд на Дайну. – Нет, шарфюрер, мы так не договаривались!

– Как хочешь, – Хаген щелкнул предохранителем.

– Господи, – сказала Дайна, вставая. – Как все это глупо! Уберите свой пистолет, Хаген, и пойдемте к вашим друзьям.

– Что ж, благодари фройляйн, маленький ублюдок, – парабеллум Хагена с той же фантастической быстротой скользнул в кобуру. – Прошу вас, Дайна.

Кох сидел на стуле, неестественно прямой и бледный. По щеке его медленно стекала слеза.

Хаген, галантно поддерживая Дайну за локоть, провел ее в дальний зал. Там было почти пусто; молчаливый Петр вытирал тряпкой зеленую доску, на которой мелом был написан счет предыдущей игры, похожий на медведя Бруно кружил у стола, выбирая позицию для удара, а светловолосый спокойно пил свое пиво.

– Ты где застрял, висельник? – начал было Бруно, но, увидев Дайну, осекся. – Эге, да ты не один!