Блокада. Книга 5

– В этом районе, товарищ Сталин, у нас нет резервов, – отчеканил Жуков.

– Совсем нет резервов? – переспросил Сталин. – Как же так получилось, почему?

– Потому что по приказу Ставки, по вашему, товарищ Сталин, приказу, – так же сухо и официально доложил Жуков, – резервы были брошены в район Волоколамска для нанесения контрудара и теперь оказались скованными там.

– Это все, что вы можете мне сказать?

– Нет, товарищ Сталин, не все. Мне сейчас сообщили, что немцы нанесли удар и в районе Волоколамска. Не могу пока доложить точно, какими силами, но предположительно наступление ведется там двумя пехотными и двумя танковыми дивизиями.

Шапошников не слышал, что говорил Жуков. Однако понял, что доклад командующего фронтом поверг Верховного в смятение. Плечи у Сталина опустились, лицо, освещенное настольной лампой, как-то мгновенно осунулось, серые волосы на висках в этот момент показались Шапошникову совсем седыми.

– Вы… уверены, что мы удержим Москву? – после долгой паузы тихо произнес Сталин, и Шапошников заметил, что голос его дрогнул. – Я спрашиваю у вас это с болью в душе. Говорите честно, как коммунист.

Он умолк, слушая ответ. Потом уже иным, обычным своим голосом, с явным облегчением сказал:

– Это неплохо, что у вас такая уверенность. Свяжитесь с Генштабом и договоритесь о месте сосредоточения резервных армий. Думаю, что к концу ноября вы их получите. Но танков у нас сейчас нет. До свидания.

Несколько мгновений после этого Сталин стоял неподвижно. Он все еще сжимал в руке положенную на рычаг телефонную трубку, как бы опираясь на нее. Наконец выпрямился, медленным шагом направился к двери, на полдороге остановился, сообразив, что идет совсем не в ту сторону, и повернул к неподвижно стоявшему Шапошникову.

Глаза их встретились. И начальник Генштаба прочел во взгляде Сталина глухое недовольство тем, что еще один человек, помимо Жукова, слышал его вопрос, непроизвольно вырвавшийся из самых глубин души в минуту смятения чувств…

Сталин нахмурился, провел рукой по лицу, как бы для того, чтобы поправить усы, а на самом деле стирая выступивший пот. С подчеркнутой деловитостью сказал:

– Жуков просит две резервные армии и двести танков. Что тут можно сделать и когда?

– Первая Ударная и десятая армии будут закончены формированием через неделю, – доложил Шапошников. – А танков взять неоткуда.

– О танках я ему сказал все, – согласно кивнул Сталин. – А насчет армий он будет звонить Василевскому через полчаса. Где, по вашему мнению, лучше всего сосредоточить их?

– Я должен посоветоваться с операторами, Иосиф Виссарионович. Видимо, одну – в районе Рязани, другую – в районе Яхромы.

Сталин опять кивнул и, сделав несколько шагов по кабинету, сказал Шапошникову:

– Жуков полагает, что Москву мы безусловно удержим. Но этого мало. Мы должны не только удержать Москву, а и разгромить врага. Здесь, под Москвой, разгромить!..

Он умолк. Потом перешел к столу с картами и, поднимая глаза на Шапошникова, спросил:

– Как дела у Мерецкова и Федюнинского?

6

Жданов оглядел людей, занявших свои обычные места за длинным столом для заседаний. Васнецов, Штыков, Попков, Павлов, Гусев были здесь.

– А Лагунов не вернулся? – спросил он, не обнаружив среди собравшихся начальника тыла.

Никто не ответил ему, и Жданов нажал кнопку звонка, расположенную слева под панелью его рабочего стола. На пороге появился дежурный секретарь.

– Где Лагунов? – обратился к нему Жданов.

– Еще на Ладоге, Андрей Александрович, – ответил секретарь.

– И до сих пор не звонил?

– К нам не звонил, Андрей Александрович.

Жданов посмотрел на часы и опять перевел взгляд на секретаря:

– Пожалуйста, откройте шторы и погасите свет. Уже утро.

Секретарь направился к правой стене и одну за другой раздвинул тяжелые шторы. Потом поочередно потянул рукоятки, распахивая наружные броневые ставни, плотно прикрывавшие два больших окна. Выключил электрическое освещение и вышел, тщательно притворив за собой высокую, обитую черной кожей дверь.

В комнате воцарился полумрак. Зимняя мгла серой пеленой окутывала оконные стекла. Размеренно, но едва слышно стучал метроном в коричневом ящичке-репродукторе. Жданов потянулся к репродуктору, слегка повернул черную ручку. Звук стал громче.

– От товарища Хозина никаких новостей? – спросил он начальника штаба фронта.

– Нет, товарищ Жданов, – ответил Гусев, привставая, – командующий все еще в пятьдесят четвертой.

Жданов сделал легкий жест рукой, сверху вниз.

– Сидите, сидите, товарищ Гусев… Будем экономить силы, – добавил он с печальной усмешкой и, перейдя от рабочего стола к столу для заседаний, опустился в кресло. – Прежде чем приступить к очередным нашим делам, – продолжал Жданов, – давайте послушаем товарища Васнецова о положении под Москвой. Товарищ Васнецов ночью разговаривал со Ставкой. Пожалуйста, Сергей Афанасьевич.

– В сущности, я немногое могу прибавить к вчерашней сводке Генштаба, – сказал Васнецов, кладя ладони на край стола. – Немцы продолжают наступать. Тридцатая армия генерала Хоменко, обороняющая Москву на северо-западе, отошла южнее Клина.