Блокада. Знаменитый роман-эпопея в одном томе

Он стоял и все еще не мог отдать себе отчета в том, что это — это! — произошло именно здесь и всего лишь какой-нибудь час или два назад.

Тут все было таким же, как и там, где Звягинцев проходил раньше. Тот же черно-серый, изрытый воронками снег, те же обгоревшие строения, те же огневые точки — «лисьи норы», то же серое, затянутое низкими облаками небо…

Около одного из полуразрушенных домов Звягинцев увидел броневик и «додж», а несколько поодаль группу командиров. Звягинцев узнал Духанова, членов Военного совета 67-й армии Тюркина и Хмеля, остальные стояли к нему спиной.

«Подойти или нет? — подумал он в нерешительности, зная, как можно нарваться, если попасть начальству под горячую руку. — Но ведь такой день… победа!..»

Духанов заметил приближающегося Звягинцева.

— Товарищ командующий! — громко произнес, останавливаясь и поднося ладонь к ушанке, Звягинцев. — Явился по вашему приказанию.

— На КП армии тебе было приказано явиться, а не сюда, — усмехнулся Духанов. — Ну, раз явился, слушай. После соединения фронт разворачивается на юг. Начинаем наступление на Синявинские высоты. Твои батальоны оказываются на правом фланге. Задача: доукомплектовать их за счет войск УРа, оставшихся на том берегу, и закрепляться. Понял? За-креп-ляться! Не исключено, что немцы снова попытаются контратаковать. Так что ни шагу назад! Но и вперед, пока не будет приказа, тоже ни шагу, а то я тебя знаю! Ясно?

— Так точно, товарищ командующий! — сказал Звягинцев.

По тону, которым Звягинцев произнес это «так точно», Духанов, по-видимому, понял его состояние.

— Воюешь ты хорошо, — добавил он. — За успешное выполнение задачи — благодарю. Отличившихся представить к награде. Коменданта шестнадцатого УРа отдел кадров сейчас подбирает. Рад сообщить, что Малинников ранен легко и скоро приступит к командованию. Вопрос о дальнейшем использовании тебя лично будет решен позже. Ну, теперь уже все ясно?

— А ты, генерал, мне его отдай! — раздался чей-то знакомый Звягинцеву голос.

Он повернул голову и увидел Федюнинского.

— Сбежал от меня, Звягинцев? — добродушно-иронически произнес Федюнинский. — Вторую звездочку получил, и больше тебе Федюнинский не нужен?!

— Товарищ генерал! — воскликнул Звягинцев. — Да я готов, я хоть сейчас…

— Прошу прощения, товарищ заместитель командующего Волховским фронтом, — почтительно, но вместе с тем твердо проговорил Духанов, — подполковник служит в штабе войск Ленинградского фронта.

— Ладно, ладно, командарм! — усмехнулся Федюнинский. — Как соединяться, так друзья-товарищи, а как насчет кадров — местничество проявляешь, как удельный князь…

— Вы свободны, — подчеркнуто официально сказал Духанов Звягинцеву, — можете идти… — И вдруг добавил: — Погоди, подполковник, у тебя же кровь из-под бинта течет! — Обернулся и спросил: — Медики поблизости есть?

Один из стоявших сзади командиров сразу же доложил, но не Духанову, а Федюнинскому, — видимо, он был из войск волховчан:

— Тут рядом наш ПМП имеется. Разрешите?

Федюнинский лукаво посмотрел на Духанова:

— Не возражаешь? Или боишься, что украдем твоего подполковника? — И приказал сообщившему о ПМП майору: — Действуй!

— Пошли, товарищ подполковник, — сказал майор Звягинцеву, — тут рядом… Или сделаем иначе… Сержант! — крикнул он стоявшему у машины шоферу. — Быстро в ПМП, скажи, чтобы Веру сюда послали. Ну, фельдшерицу Веру, понял? Мы идем навстречу.

Но Звягинцев стоял как оглушенный. «Вера, Вера, Вера, — стучало в его мозгу, — она здесь, здесь!..» Значит, все свершилось, все, о чем он только мог мечтать, — и блокада прорвана, и с Верой он сейчас встретится!.. Совпадение… счастье!..

Он не замечал, не чувствовал, что майор тянет его за рукав полушубка, потом пошел, механически передвигая ноги.

— Вам что, товарищ подполковник, нехорошо? — встревоженно спросил майор.

— Нет, — не слыша собственного голоса, ответил Звягинцев, — мне хорошо… в порядке!.. Пошли!

Через несколько минут Звягинцев увидел, что навстречу им из рощи бежит девушка в полушубке, с санитарной сумкой в руках.

Полная, широколицая, невысокая, она, казалось, не бежала, а катилась по снегу, точно мячик.

— Вера! — крикнул ей майор. — Быстро перевязку подполковнику!

Девушка подбежала к ним… Но Звягинцев уже знал, понял, что это не Вера, не его Вера…

— Да наклоните же голову, товарищ подполковник! — говорила медсестра. — Я же так не дотянусь!

Звягинцев не чувствовал боли, когда она снимала повязку, промывала рану спиртом и мазала ее йодом, он вообще ничего не чувствовал.

— Все! — сказала девушка, осторожно надевая ушанку на перебинтованную голову Звягинцева. — Ничего страшного. Кусок кожи со лба осколком содрало. До свадьбы заживет.

— Что?..

— До свадьбы, говорю, заживет, поговорка такая.

— До свадьбы… — повторил Звягинцев. Потом сказал: — Спасибо… Вера.

— Я могу идти, товарищ подполковник? — спросила девушка, застегивая свою сумку, и, получив разрешение, побежала обратно к роще.

Звягинцев попрощался и с майором. Надо было срочно возвращаться на КП 16-го УРа.

Но не прошел он и десятка метров, как у него за спиной раздался чей-то голос: