Блокпост под Идлибом

— Значит, так, Камаль!.. Запомни сам и вдолби в головы своим бойцам, что если кто-то бросит позиции без разрешения, то этих трусов ждет неминуемая и страшная смерть. Мы можем прекратить открытые бои, но тогда начнется война диверсионная. Первыми ее жертвами станут те негодяи, которые предали наши идеи, и их семьи. Ты и без моих объяснений знаешь, насколько велики возможности руководителей Восточного халифата. Предателей найдут, где бы они ни пытались скрыться. Вступят в силу законы кровной мести. Изменникам не удастся жить спокойно. Запомнил?

— Я помню об этом всегда.

— Тогда передай это предупреждение своим бойцам.

— Да, господин Чали.

— Вы можете покинуть позиции только по моему приказу. Иначе это будет измена, за ней последует и казнь. Все, Бури. Обед приготовлен?

— Да, господин Чали. Минуту. — Бури вызвал по радио повара и распорядился: — Аким, неси еду и чай.

Один из боевиков Бури, член расчета миномета, по совместительству повар, принес кашу с говяжьей тушенкой, чайник и пиалы.

— Извините, господин Чали, у нас только сухие пайки, — сказал Бури.

— Я знаю, — проговорил полевой командир, наливая в пиалу чай с опиумом.

Он выпил его и принялся за кашу.

Чали поел, вытер губы, стряхнул с бороды крошки галет и проговорил:

— Конечно, это не шашлык из молодого барашка, но в полевых условиях вполне нормальная пища. Теперь покажи, где спрятаны минометы. Я должен убедиться в том, что русские действительно не могли видеть их.

После этого Чали выехал на плато, к стоянке техники, провел инструктаж и там. Затем он вернулся в Шагас, собрал командиров отрядов, приказал им в ночь перейти к холмам, укрыться и ожидать приказа на атаку российского блокпоста.

После совещания полевой командир вызвал заместителя. Тот получил распоряжение с наступлением темноты сблизиться с постом и селением Эль-Саур до рубежа ожидания, там ждать приказа на дальнейшие действия.

День постепенно перешел в сумерки. С наступлением темноты началось движение в Шагасе.

На блокпосту российской полиции все было спокойно. Заместитель командира взвода провел вечернюю поверку, назначил наблюдателей и в 22.00 объявил отбой.

Глава 7

Наступило воскресенье, 20 августа

Наблюдатели на блокпосту несли службу в обычном режиме. Ночь выдалась темная, хоть и звездная, дул северный несильный ветер. Начало светать.

Полевой командир Мохаммад Чали еще в два часа ночи перебрался к холмам. В пещере, расположенной на одной из этих высот, был оборудован его наблюдательный пункт. Связист находился рядом.

Чали посмотрел на часы. Да, время пришло.

Связист вызвал командира минометного взвода, передал трубку главарю.

— Бури на связи! — услышал тот.

— Это Чали. Готовность к открытию огня — пять минут. Далее действия по плану, без дополнительной команды.

— Я готов.

— Надеюсь, у тебя все в порядке. Я имею в виду то, о чем мы говорили.

— В полном. Взвод выполнит задачу.

— Хорошо. Отбой!

Связист набрал номер спутниковой станции Аджани, заместителя полевого командира.

— Да, господин Чали, — отозвался тот.

— Группа для обстрела селения Эль-Саура готова?

— Да.

— Начинай выдвижение к рубежу ожидания. Оттуда доклад мне по спутнику.

— Принял. Начинаю выдвижение к посту и к селению.

Вслед за этим Мохаммад Чали по портативной станции связался с командирами своих штурмовых отрядов. Они получили приказ после минометного обстрела начать продвижение к посту, окружить его и занять рубежи атаки.

Тут послышался свистящий звук летящих мин. Сами выстрелы с холмов не различались.

Не было слышно их и на посту. Но характерный свист или вой летящих мин хорошо знаком подготовленным людям. Наблюдатель передового дозора упал на дно чаши, выложенной из мешков с песком. Часовой спрыгнул с вышки и к, счастью, попал на них же. Он скатился в укрытие, залег, спрятал руки. Боец, несущий службу на крыше, успел заскочить в люк, к лестнице. Сирийцы немного растерялись, но тоже среагировали.

Свист, бьющий по нервам, оборвался одновременно с разрывами, от которых содрогнулась земля. Большая часть мин упала между шоссе и постом. Некоторые грохнули рядом с восточным забором и разрушили его. Только две разорвались непосредственно у здания.

Разрывы подняли взвод российской военной полиции и отделение сирийцев. Бойцы быстро экипировались, вооружились. При этом они старались не находиться у амбразур, куда могли попасть осколки.

— Внимание всем! До окончания обстрела из здания не выходить! — передал команду Самолов.

Но никто и не рвался на улицу, где вовсю гуляла смерть.

От южного забора с позиций сирийцев донесся вопль. Бахтари не стал медлить, тратить время на получение разрешения Самолова, и лично бросился на этот крик. Вскоре он втащил в здание своего бойца.

Ранение оказалось тяжелым. Дозорный не успел залечь до разрыва мин, и осколки раздробили ему голени. Товарищи тут же вкололи страдальцу промедол из боевой аптечки.

Командир взвода приказал связисту подготовить спутниковую станцию для разговора с базой. Он ожидал, что обстрел будет долгим, но тот длился считаные минуты и прекратился так же внезапно, как и начался.