Блокпост

– Уж лучше бы напали, суки! – сжимая рукоять пулемета, зло процедил сквозь зубы Баян.

Он и хотел нажать на гашетку, но не знал, куда стрелять. А попросту расходовать патроны не позволяла его прижимистая натура.

Зато с грохотом застучал вдруг башенный пулемет. Я спрыгнул на бронетранспортер прямо с крыши, рискуя промазать в темноте. Но нет, опустился на передок, руками упершись в башню, освещенную всполохами пулеметного огня. Верхний водительский люк был открыт, и через него я попал в боевое отделение, где бесновался Гуцул.

– Тебе что, мозги выжгло?! – крикнул я, оторвав его от пулемета.

– Псы… Псы там… – показывая в сторону строевого плаца, завывал он.

Я прильнул к ночному прицелу, совмещенному с инфракрасным прожектором, осмотрел простреленное пространство, но ничего подозрительного не обнаружил.

– Мозги протри! Нет там никаких псов!..

– Я не могу… Не могу выносить этот звук, – обхватив руками голову, стонуще протянул Гуцул.

Казалось бы, броня должна была заглушить волчий вой, но нет, он проникал сюда и давил на психику не столько децибелами, сколько гипнотическим прессом.

Я не стал отправлять в казарму проштрафившегося бойца, а послал к нему на помощь Шарпа. Все равно сон уже у всех прошел, а вдвоем бояться легче, чем одному. Удвоил я и второй экипаж, послав к Чижу Скорняка. Вернулся на крышу, откуда удобней всего было контролировать пространство как с внешней стороны поста, так и с внутренней.

Вой все усиливался. Прожектором, штурмовыми фонарями мы, как могли, высвечивали территорию вокруг нашего поста на крыше, подступы к бронированным машинам, однако признаков вражеской активности не замечали. Но все равно мне казалось, что зверопсы где-то рядом, я чувствовал, что вот-вот они пойдут в атаку.

Вой прекратился внезапно, в третьем часу ночи. Никогда я, казалось, еще не слышал столь приятной тишины, как сейчас. Я устало сел на мягкую точку опоры, спиной и затылком прислонившись к песочной стене пулеметного гнезда. Ветер колыхнул тесемку, которой был связан мешок, она приятно щекотнула мне щеку, будто подтверждая мысль, что жизнь возвращается…

Наступившая умиротворенность потянула меня в сон, и я уже засыпал, когда мое сознание пронзила страшная догадка.

Волчий вой держал нас в напряжении, все это время мы были начеку, чтобы враг не смог застать нас врасплох. Этот ночной кошмар вытянул из нас все силы. Но вот мы расслабились, утратили бдительность, именно этого зверопсы и ждали. Они опустили свои трубы, чтобы броситься в атаку…

Однажды, в далеком детстве, я чуть не отравился угарным газом. Сидел на кухне, рядом горели конфорки газовой плиты. Спокойно вдруг стало тогда на душе, уютно и тепло. Тихонько подкрался сон, мягко прикрыл мои глаза. Я уже почти заснул, когда вдруг осознал, что происходит. Порывисто вскочил, выбежал на улицу, вдохнул чистого воздуха. Тогда я и понял, что это такое, метаться как угорелый.

И сейчас, осознав грозящую нам опасность, я вскочил на ноги. Мне казалось, что зверопсы уже в расположении заставы, но скоро выяснилось, что это издевалось надо мной мое воспаленное воображение.

Рассвет наступал долго. И небо темное – солнечные лучи с трудом пробивались через пасмурную завесь. И петухи не голосили – некому было поторопить солнце. Тяжелый рассвет, неуверенный, и мне даже стало казаться, что тьма над заставой не расступится никогда. Солнце взойдет, но Аномалье удержит мрак над нами…

И все-таки темнота ушла, оставив после себя туман, легкой дымкой нависший над озером. И тучи вдруг расступились, выкатив солнце на прямую наводку. Озарились леса, поля, прояснилось и мое сознание. Исчезли страхи, но сама опасность не отступила. Она продолжала держать меня в напряжении…

ГЛАВА 6

Утром прошел легкий дождь, а к полудню разыгралось солнце. И меня совсем не удивляло марево, поднимающееся от асфальтированной дороги. Только вот поднималось оно как-то странно: потоки волнистые и даже спиралевидные.

– Гравиталка, муть ее! Гравиталка! – убеждал меня высунувшийся из верхнего люка Гуцул.

Он чувствовал аномалию, поэтому и остановил машину, едва ли сомневаясь в том, что поступил правильно.

На свой детектор я особо не надеялся, поэтому бросил на подозрительный участок дороги гайку. И тут же пожалел об этом. Железка остановилась, едва не достигнув земли, а затем, подхваченная вращающей силой, устремилась в центр гравитационной аномалии, откуда спустя секунды вылетела пулей, просвистев над моим ухом.

– Я же говорил, гравиталка! – нервно улыбнулся Гуцул.

– И, возможно, противотанковая.

Я бы не стал соваться в эту дыру на танке и уж тем более на бронетранспортере.

– Придется объезжать, – решил я.

– Ты в этом уверен, командир? – спросил Скорняк и движением руки показал вправо.

У обочины дороги, рядом с аномальной зоной, на длинном отрезке, уходящем в поле, колосился бурьян. Везде трава спокойная, а на этой полосе будто взбесилась. И в букварь смотреть не надо, и так ясно, что без аномалии здесь не обошлось.