Блонди и Медведь (СИ)

– Тебе Фалькон всек?

– Нет, Милена зарядила, – усмехаюсь довольно.

– Это такой новый вид нежностей? – не скрывая сарказма, осведомляется брат.

– Ну, я ее разозлил. Она и залепила. Правильно сделала, – вздыхая как пацан, потираю щеку.

Нехотя глазею на аскетичный интерьер гостиной. Серое на сером. Да я бы чокнулся!

– Ну что, бро? Может, в аниматоры запишешься? – усмехается криво Лука. – Весь отель наблюдает за вашей Санта-Барбарой. Я слышал, народ между собой уже спорит на деньги…

– Да плевать, – морщусь я. – Сейчас это не главное.

Подойдя к бару, наливаю себе виски в такой же, как у брата, стакан и сажусь напротив, заслоняя висящую на стене плазму. – Тут такое дело, бро… – выдыхаю устало. Сбивчиво и нервно прошу Луку, как никого никогда не просил. – Кроме тебя некому. Понимаешь?

Брат внимательно слушает, что-то мысленно взвешивает, а потом кивает решительно.

– Хорошо. Я согласен. Твой сериал явно нуждается в комическом герое второго плана.

– Лука! – подрываюсь я и чуть не переворачиваю журнальный столик и стоящие на нем стаканы. – Ты охренел? Я тебя как человека, как брата, прошу! – срываюсь на крик.

– Да поеду я. Поеду. Не кипишуй, Захар, – поднимает вверх обе ладони брат и добавляет спокойно. – Все нормально будет. Не боись.

Глава 41

Беременна! Две полоски на тесте!

Нет, не может быть!

В ярости сминаю тонкую полоску картона и бегу в аптеку за следующим тестом.

– Дайте два, пожалуйста! – прошу, еле переводя дух. И подумав, добавляю. – Нет, лучше три!

Провизор понимающе улыбается. Вроде бы доброжелательно, но мне становится не по себе. Как дура бегаю тут с тестами.

Хотя какая разница! Завтра меня здесь уже не будет. И можете обо мне думать все, что захотите. А я о вас даже не вспомню!

Поднявшись к себе, использую все три экземпляра. И на всех результат один и тот же. Положительный!

Ну Беров! Ну зараза! И тут отметился!

И готова взорваться от чувства вселенской несправедливости. Я ему не нужна. Только кольцо дурацкое. И врет он все о великой любви. Все время врет. И гадости говорит все время. Ну какая это любовь?

Прижав ладонь к плоскому животу, пытаюсь представить, каково это. Какой он там, маленький человечек? С горошинку еще, а уже есть душа.

«Не бойся, малыш, – успокаиваю его и себя. – Прорвемся как-нибудь. Папаше твоему заполошному по-любому сказать придется. Но завтра мы уедем отсюда. К бабушке твоей завернем. А там решим, что делать дальше!»

Специальность у меня есть, драгоценностей – целая коробка! На первое время хватит. Выкручусь обязательно!

Странный звук отвлекает от размышлений. Сморщив нос, прислушиваюсь. Будто металлом по металлу стучат среди ночи. Странно очень. Подбежав к окну, выглядываю во двор. В ярко освещенном проеме старого гаража виднеется широкоплечая фигура Захара. Как завороженная залипаю взглядом на упругой заднице и сильном торсе. Словно молодой бог, с молотком в руках, Беров рихтует что-то, отчего стук идет по всей округе.

«Захар!» – зову мысленно. Ну почему ты такой? Зачем заманил меня в свои сети? Зачем влюбил в себя? Почему просто не выдурил по дешевке дурацкий перстень? И как быть теперь? Я же люблю тебя. И уже никогда не забуду.

Да и как забудешь, если рядом постоянно будет напоминание. Такое же неугомонное и вихрастое. Наш с тобой ребенок.

Нет. Только мой!

Вернувшись в постель, отправляю сообщение Куницыной.

«Систер, забери меня отсюда! Как можно скорее! Прошу!»

«Завтра с утра буду», – тут же приходит ответ.

Ну, вот и все! – не моргая, смотрю в белеющий в темноте потолок. Может, в этом и была моя великая миссия – забеременеть от Захара и жить дальше своей жизнью.

Здесь мне явно не место. Кругом враждебная среда, и люди злые, будто с цепи сорвались. А нам с малышом нужны мир и покой.

С этими мыслями я засыпаю. И приняв окончательное решение, всю ночь сплю как младенец. Слышу сквозь сон, как кто-то осторожно стучит в дверь и зовет по имени. Но ни веки распахнуть не могу, ни пошевелиться.

И просыпаюсь поздним утром. В окно бьет яркий солнечный свет, а в дверь кто-то тарабанит.

«О господи, я проспала!» – подхватываюсь с постели. Со всех ног несусь к двери, и когда в номер вваливается разъяренная Куницына, а за ней по-хозяйски входит Захар, молча прислоняюсь к стене и реву.

– С ней все в порядке. Убедились? – ворчливо роняет Беров, а сам косится на мою подругу, как на злейшего врага. – Ты чего ревешь, Блонди? – пытается обнять меня, только я решительно отстраняюсь.

Хватит! Поиграли в любовь!

– А, ну я понял, – цедит Захар. – Ладно, – морщится недовольно. Еще минута, и взорвется. – Поговорите. Не буду вам мешать.

И скрывается в туалете.

«А тесты где?!» – бьет в голову запоздалая мысль.

Но уже поздно. Из санузла доносится довольный хохот Берова, а меня кидает в жар.

– Ты можешь объяснить, что происходит? – окидывает меня пытливым взглядом Куницына. Подойдя к узкому зеркалу на стене, оглядывает себя со всех сторон. Встряхивает роскошной каштановой гривой.

– Сама не знаю, – смотрю на Элькины идеальные кудряшки.

«Вот как она их так укладывает?» – в который раз задаюсь вопросом и осекаюсь. Не о том думаешь, Белкина!