Блондин — личность темная (сборник)

Что же, кажется, подозрения насчет неизвестной мне Ольги все более усиливаются. Интересная получается ситуация… Неужели она убила своего молодого человека и подставила соперницу? Хотя почему бы и нет? Ревность — состояние загадочное.

— Анна Викторовна, как часто вы видели эту женщину? — уточнила я.

— Она бывала у Никиты почти каждый день в течение всего этого года, с тех пор как он купил здесь квартиру. Во всяком случае, ее голос был очень часто слышен — а голос у девушки довольно звонкий.

— Вы не знаете ее фамилии? Или адреса? — не надеясь на ответ, поинтересовалась я. И не ошиблась.

— Откуда же мне знать? — удивленно вскинув брови, спросила Анна Викторовна. — Я ее нигде не видела, только здесь.

— А как выглядела эта девушка, можете описать?

— Худенькая брюнетка, длинные черные волосы, светлые, кажется, глаза. Хорошенькая, но не сказать, чтобы очень красивая, — улыбнулась управдомша.

— А с кем, кроме этой женщины, чаще всего общался Никита? — полюбопытствовала я небрежно. — Может быть, вы знаете?

— Как ни странно, знаю, — невозмутимо сказала управдом. — Все произошло чисто случайно. Никиты не было дома, а к нему пришел молодой парень — я видела его, еще когда Волощенко только вселился и отмечал новоселье. Шумели сильно, ночь на дворе была, ну я и зашла — попросить, чтобы потише себя вели. Открыл мне как раз Гена, один из его ребят, он вежливо извинился, музыку убавили. А потом, не так давно, он пришел к Никите, того дома не было. А у меня, как назло, замок не открывался. Гена мне помог, дверь открыл — тогда и познакомились. Очень милый молодой человек. Я его чаем напоила, пока он ждал.

— А его имя-отчество случайно не знаете?

— Случайно знаю, — заметив в моих глазах неподдельный интерес, самодовольно усмехнулась Анна Викторовна, — Геннадий Васильевич Ломакин. — И поспешила пояснить, уловив мое удивление: — Он так представился. Молоденький еще, а солидным хотел казаться.

— Как он выглядел?

— Обычно. Темненький такой, в темных очках был, потрепанных джинсах. Обычный молодой парень.

Допив чай и не выяснив ничего более интересного, я попрощалась с гостеприимной женщиной и покинула квартиру.

* * *

Я отправилась в справочную, намереваясь узнать адрес человека по имени, но мне дали от ворот поворот.

— Девушка, я не могу вам помочь! — вещала истеричного вида дама лет сорока с небольшим. — Вы не представляете, сколько информации мне нужно перерыть, чтобы узнать это! Извините, ничем не могу помочь.

Ну нет, так нет, решила я и подумала: а нет ли телефона у этого Ломакина? Тогда мне не придется обращаться за помощью к Ванцову. Ведь в телефонной книге дается почти полный адрес абонента, а остальное несложно узнать у соседей.

И я отправилась в офис. Стены его уже нагоняли на меня неизбывную тоску — неработающий магнитофон, отсутствие Ларикова, с которым можно было бы обсудить бездну информации…

Телефонную книгу я листала так долго, что устала от мелькания шрифта, и обнаружила целых трех Ломакиных Г.В.

И все они жили в разных районах города.

Что оставалось делать? Я набрала номер первого.

— Здравствуйте, могу я поговорить с Геннадием Васильевичем Ломакиным? — спросила я, когда гудки прервались и трубку сняли.

— Одну минуту, — быстро произнесла женщина. Голос, как мне показалось, принадлежал еще не старой женщине. И, не удосужившись прикрыть трубку ладонью, она прокричала: — Геночка, тебя!

— Слушаю вас, — я усомнилась в том, что это нужный мне Ломакин. Густой бас, раздавшийся в трубке, мог принадлежать человеку лет пятидесяти, не моложе. Но голоса, как и внешность, нередко обманчивы.

— Геннадий Васильевич, я…

— Геннадий Валентинович, хотели вы сказать? — с легким недоумением прозвучал голос, нагло прерывая меня. — Простите, девушка, с кем я разговариваю?

— Геннадий Валентинович? — машинально пробормотала я, думая, что ослышалась.

— Вот именно, Геннадий Валентинович Ломакин, — презрительно донеслось до меня сквозь шум помех. — А кто вы?

— Простите, я не туда попала, — буркнула я и бросила трубку на рычаги.

Пустышка!

И я перешла к следующему номеру. Этот вообще оказался Глебом Викторовичем, к тому же он продал квартиру, в которой зарегистрирован его телефон, — это поведал мне юный девичий голос. Наверное, леди было скучно и одиноко, и, дабы развеять тоску зеленую, она решила поболтать с «телефонным террористом». Я и сама себе в эту минуту напоминала одну из этих личностей, в обязанность коих входит нервирование обладающего телефонами населения.

Последний из указанных в телефонной книге номеров я уже накручивала на диске с трепетом душевным, предвкушая очередной поток извинений с моей стороны.

— Здравствуйте, позовите, пожалуйста, Ломакина Геннадия Васильевича.

— А такие здесь больше не живут. Уже два месяца не живут, девушка, — пробурчала телефонная трубка старушечьим вибрирующим голосом.

— Простите, а вы не подскажете, где я могу найти Геннадия Васильевича?