Блондин на коротком поводке

Он вместе с несколькими корешами из рядового состава серьезной спецслужбы ввязался в операцию по перевозке наркотиков. Руководил операцией предприимчивый капитан, у которого были надежные связи на афганской границе, откуда поступал товар, и в петербургском аэропорту, через который наркотик должен был уйти в Амстердам.

Операция проходила точно по плану, и Слава уже потирал руки в ожидании скорого раздела барышей, когда капитан отозвал его в тамбур поезда Ташкент — Москва и доходчиво объяснил ему, что в деле участвует слишком много людей и барыши будут невелики, если своевременно не позаботиться о сокращении числа участников. Короче, если Слава хочет дойти до конца и получить свою пайку, да еще и с приварком, он должен в удобный момент ликвидировать своего старого приятеля Гену Медведева.

Слава служил с Медведевым еще в Афгане, сидел с ним в одном окопе и пил спирт из одной фляжки, но большие деньги затмили ему глаза, и он, выйдя с Геной покурить в тот же самый тамбур, ткнул его шилом в сердце и сбросил с поезда на безлюдном степном перегоне.

Сократившаяся в дороге группа благополучно добралась до Петербурга, где нужно было несколько дней дожидаться курьера из Амстердама, но здесь предприимчивый капитан снова отозвал Славу в сторонку и растолковал, что срочно требуется произвести новое сокращение штатов.

Славе на этот раз очень не понравилось выражение лица, с которым тот посмотрел на него. Он вспомнил фразу из одного культового фильма — «это нужно одному» — и заподозрил, что хитрый капитан решил вообще ни с кем не делиться и что сам Слава тоже стоит у него в очереди на сокращение.

В тот день Расторгуева точно так же, как сегодня, неожиданно остановили на улице и вежливо попросили сесть в черную машину. Только тогда марка машины была другой — не «Мазда», а «Волга». В ней сидел Алексей Степанович Захаров, тогда еще не такой желтый и не такой лысый, к тому же не полковник, а только майор. Алексей Степанович поговорил со Славой и подтвердил его догадку о планах жадного капитана.

Слава был тогда очень напуган и легко согласился «сотрудничать» с проницательным майором. Операция закончилась по другому сценарию, капитан бесследно исчез, как подозревал Слава, попав в фундамент одного из строящихся домов, Алексей Степанович Захаров стал подполковником, а Расторгуев остался в живых, что тоже немало.

Слава с ужасом посмотрел на полковника.

В свое время Захаров пообещал ему, что события девяносто второго года будут забыты и никак не скажутся на его будущем. Действительно, уйдя из спецслужбы и устроившись в частную охранную фирму, Расторгуев спокойно прошел кадровую проверку — его послужной список оказался чистым. Но теперь, когда самому Захарову что-то от него понадобилось, он запросто может вытащить на свет ту старую историю, и тогда Славина песенка спета…

— Что вам нужно, Алексей Степанович? — обреченно сказал Слава. — Задавайте вопросы.

— Вот это другое дело, — одобрил полковник, — молодец! Начнем сначала: вчера вечером ты дежурил?

— Да, — подтвердил Слава. — Я заступил в восемнадцать ноль-ноль, на сутки.

— Перечисли, кто приходил к Руденко, кто уходил от него и в какое время.

— В восемнадцать тридцать ушла его прислуга, — начал охранник.

— Панкратова? — уточнил Алексей Степанович.

Слава кивнул, отметив, насколько хорошо полковник осведомлен.

— Она всегда уходит в такое время?

— Нет, обычно она уходит позже, иногда вообще остается ночевать. У нее есть своя комната.

— Ясно. — Захаров сделал пометку в своем блокноте и снова поднял тяжелые веки. — Продолжай.

— В двадцать часов тридцать пять минут приехал сам Руденко с двумя гостями, судя по всему, иностранцами…

Захаров нисколько не удивился той точности, с которой охранник сообщает ему время прихода Руденко: Слава прошел подготовку в специальной школе, где к тренировке внимания и памяти относятся столь же серьезно, как к стрельбе и рукопашному бою.

— В двадцать три пятнадцать приехал сын Руденко со своей невестой и ее подругой…

— Вот с этой? — осведомился полковник, показав Славе фотографию Кати Стрижовой.

— Да, — кивнул тот.

— Разве четвертого человека с ними не было? — на всякий случай уточнил Алексей Степанович.

— Четвертый остался на улице, в зеленой «Тойоте», — отозвался охранник. — Я видел его на экране уличного наблюдения.

— Хорошо, — полковник опустил веки, — продолжай.

— Без пяти двенадцать вышли иностранцы, гости Руденко. В одиннадцать минут первого вышла невеста сына…

Захаров поднял веки и насторожился, как будто что-то в показаниях охранника его не устраивало, однако он не стал перебивать его.

— Через семь минут после нее вышел Стас Руденко, сын Михаила Николаевича, а в двенадцать двадцать пять — подруга невесты… ну, та, которую вы мне показывали на фотографии.

— Как? — удивленно переспросил полковник. — Ты уверен? Подруга вышла позднее, чем невеста и младший Руденко? Ты в этом уверен?

— Обижаете, Алексей Степанович, — Слава пожал плечами. — Я в таких вещах не ошибаюсь. Могу потом проверить по книге, я делал записи, но у меня память хорошая.