Блондин на коротком поводке

Вечером мы сидели в «Жигулях» Шурика неподалеку от дома Гусаровых. Не слишком близко, чтобы не попасть на глаза охраннику, но и не далеко, чтобы хорошо видеть людей, выходящих из подъезда.

В половине девятого из дома высыпала веселая компания богатой молодежи, погрузилась в два сверкающих «Мерседеса» и куда-то умчалась на явно недозволенной скорости. Еще через пятнадцать минут около подъезда остановился огромный джип, из него выбрался толстый мрачный мужчина с «дипломатом» в руке и вошел в дом.

На какое-то время наступила тишина.

Я взглянула на часы. Стрелки уже перевалили за девять часов, но из дома по-прежнему никто не выходил.

Я хотела сказать Шурику, что мне надоело здесь сидеть и я не вижу большого смысла в нашем ожидании, но он поднес палец к губам и показал на подъезд.

Дверь открылась, и из нее вышли две скромно одетые женщины.

В одной из них, немолодой полноватой блондинке, я узнала кухарку Гусаровых Амалию Карловну, вторую, повыше и помоложе, я видела первый раз.

— Это Амалия, — прошептала я, указывая на блондинку, — но вторая — не Женя, ту я бы узнала.

Женщины дошли до угла и распрощались. Амалия Карловна свернула за угол, а незнакомая девушка перешла улицу и остановилась на остановке троллейбуса.

Мы с Шуриком переглянулись. Предварительный план нуждался в некоторой коррекции.

Я выбралась из машины и бросилась вдогонку за кухаркой Гусаровых.

— Парик сними! — прошипел вслед Шурик.

Я на ходу сняла темные очки и парик и запихала их в сумку.

Поравнявшись с кухаркой, я негромко окликнула:

— Амалия Карловна!

Она оглянулась, узнала меня и застыла на месте, как громом пораженная.

— Амалия Карловна, душечка, — выпалила я, — ведь вы не верите всему, что обо мне говорили?

Она огляделась по сторонам, убедилась, что нас никто не видит, и, понизив голос, быстро сказала:

— Катюша, я ни одному слову не поверила! Ведь я тебя давно знаю…

Она снова испуганно огляделась:

— Не дай бог, хозяйка увидит…

— Давайте зайдем, — я кивнула на небольшую кондитерскую, — посидим полчасика, поговорим… Сюда-то она точно не заглянет!

Амалия для виду немножко помялась, но потом пошла за мной: ей самой наверняка хотелось почесать языком.

Надо сказать, что Виктория Федоровна была женщина довольно вспыльчивая, невоздержанная на язык, и прислуге от нее частенько доставалось. Кухарка в этом смысле не была исключением, и мне не раз приходилось утешать бедную женщину после несправедливого разноса. Частенько, бывало, мы посиживали с ней на кухне, она с удовольствием сообщала мне рецепты блюд и жаловалась на хозяйку. Как я уже говорила, я умею слушать, то есть когда мне неинтересно, я не зеваю и не прерываю собеседника, а просто отключаюсь, сохраняя на лице приветливое, внимательное выражение и даже вставляю изредка выражения типа «Что вы говорите?», «Не может быть!» и «С ума сойти!».

Амалия села за угловой столик. Я принесла ей чашку «капуччино» и черничный пирог. Как все полнеющие женщины, она обожала сладкое и, несмотря на то, что весь день проводила при еде, не отказалась от угощения.

— Ты ведь всегда была хорошая девочка, — сказала она, отламывая кусочек пирога, — когда они про тебя начали худое говорить, я ни одному слову не поверила! Этого просто не может быть, чтобы ты Даше навредила! — Амалия опустила глаза. — Про кого угодно поверю, только не про тебя! Виктория, она ведь такая грубая женщина, всякой напраслины может наплести! Мне ли не знать!

— Амалия Карловна, — спросила я, дождавшись паузы, — а что, у вас новая горничная? С вами которая вышла? Женя уволилась?

— Ох! — Амалия расширила глаза и округлила рот, как поющая лягушка. — Тоже ведь скандал! Она не то что уволилась, а просто ушла себе, и все! Даже расчета не взяла и слова хозяевам не сказала! Виктория еще больше от этого взбеленилась, чуть сервиз английский в сердцах не переколотила! «Как же, — говорит, — я без прислуги буду? Да мне бы только эта Женька попалась…» Сперва она, конечно, думала, что та что-нибудь украла, потому и сбежала, но вроде ничего у нее не пропало…

— А когда Женя ушла? — поинтересовалась я на всякий случай.

— Да вот как раз когда у хозяев скандал был, — Амалия потупилась, — ну когда они на тебя ругались… в тот день она и пропала. С утра-то была, завтрак подавала, на звонки ходила, а потом — как корова языком слизнула. Ее зовут-зовут, а она не откликается. Квартира-то, сама знаешь, большая, пока всюду посмотрели — тоже время прошло…

— Вот как! — задумчиво проговорила я. — Значит, после скандала Женю уже никто не видел?

— Выходит, так, — кивнула Амалия, — Виктория тогда еще пуще разошлась… хорошо, что ей уже на следующий день эту прислали, Нину, ну вот с которой мы сейчас шли… Только ею Виктория тоже недовольна, все не по ней…

— Ну, она-то никогда не бывает довольна, — поддержала я увлекательную тему, — ей трудно угодить…