Блондинка-рабыня

— О, это было не так-то просто. Ей пришлось провести адских две недели, пока Рэй, наконец, перестал вопить. Но он тут же утер ей нос: назначил содержание — всего сто долларов в неделю. И она поняла, что все равно зависит от него. Мне кажется, именно тогда она стала подумывать о том, что единственная возможность избавиться от его опеки — это выйти замуж. Найти себе мужа, который мог бы противостоять Великому братцу, достаточно богатого, чтобы он мог позволить себе плюнуть в глаза знаменитой кинозвезде.

— И тут появляется Тайлер Уоррен?

— В какой-то мере я и себя виню во всем этом, — задумчиво сказала Джеки. — У меня были обширные знакомства во всех рекламных агентствах города, и мне было нетрудно время от времени добывать для Кармен работу манекенщицы. Однажды она попала таким образом в большой магазин, принадлежавший папаше Тайлера. Тот как раз в это время помогал своему старику. Между Тайлером и Кармен завязался роман — знаете, этакая великая любовь, равной которой не было во все времена. Только, к сожалению, папа Уоррен не одобрял их отношений. Тогда сыночек совершил отчаянно смелый поступок — убежал с Кармен и женился на ней.

Но когда они вернулись обратно после медового месяца, папаша так топал на сыночка ногами, что тот в течение следующих двух недель снова стал тем, кем и был до брака, — ничтожным пресмыкающимся. В этом и в том, что папочка так суров с ним, он, конечно же, обвинил Кармен. В конце концов весь свой досуг он стал посвящать тому, чтобы превратить их семейную жизнь в сущий ад для Кармен.

Та была уничтожена вдвойне. Она-то ведь думала, что выходит замуж за некоего супермена, который в миг разделается с Рэем, а оказалось, что супруг ее — сверхничтожество, чья отвратительная трусость могла сравниться только с его жестокостью в обращении с ней. А потом ей все стало безразлично.

— И в результате Тайлер застал ее в постели со своим лучшим другом, — закончил я ее повествование. — Пакстон рассказал мне об этом, так же как и о том, что официальной причиной развода было грубое обращение младшего Тайлера с Кармен, потому что папочка Уоррен не желал, чтобы его имя было замешано в скандальном процессе.

— А он ничего не рассказывал вам о том, что выделывал Тайлер после того, как застиг ее на месте преступления? — холодно спросила Джеки. — О том, как страшно он бил ее целую неделю подряд и каким физическим издевательствам подвергал? И что он нарочно уничтожил все до единой ее личные вещи?

— Может быть, она не рассказывала брату обо всем этом?

— Он все знал! Но он и папа Уоррен — члены одного и того же клана, а это означает, что для них важно только одно: чтобы никакая грязь не коснулась их имени, а остальные должны терпеть все и при этом угодливо улыбаться.

— После развода она снова жила вместе с вами?

— Да. Но это была уже совсем другая Кармен — да и как могло быть иначе? Она была рада, что Рэй снова выплачивает ей содержание. Но он разбил ей жизнь, и деньгами этого не поправишь.

Я пыталась было снова заинтересовать ее профессией манекенщицы, но она и к этому совершенно охладела. Стала болтаться в компании каких-то совершеннейших кретинов, которых даже и хиппи-то нельзя назвать, — настолько они ленивы и ничтожны. Все это само по себе было достаточно паршиво, а тут еще, словно по мановению палочки, появился Росс Митфорд.

— Если он был настолько плох, зачем же она сошлась с ним?

Джеки Эриксон выразительно фыркнула, приподняв верхнюю губку.

— Да вы сами же и ответили на свой вопрос. У нее была навязчивая идея: мол, чем ниже она падет, тем больше накажет Рэя за то, как он обошелся с ней. И, наверное, вам уже известно, как пара ножниц положила конец этой саге?

— И оба они очутились в санатории, — закончил я. — Только, когда две недели спустя Митфорд вышел оттуда, он был на двадцать грандов богаче.

— По-моему, это Рэй заплатил ему, чтобы он держал язык за зубами, — мрачно сказала она. — И я могу сообщить вам еще кое-что, о чем вы, скорее всего, и не подозреваете!

Джерри Шумейкер прекрасно знает, что я, если бы даже наблюдала, как Пакстона пожирает крокодил, и тогда не дала бы ему ружья, чтобы он смог застрелиться, — пусть бы умирал в страшных мучениях. Но Шумейкер все время что-то бормочет и мямлит, сыплет своими психологическими терминами, смысл которых, я уверена, и сам-то хорошенько не понимает.

Но одно мне совершенно ясно: причина и следствие. И причина всему — ЛСД. Джерри говорит, что многие могут накачаться этим наркотиком, а потом полностью прийти в себя, но для некоторых это не проходит бесследно. Они уже никогда не становятся теми, кем были до того, как стали принимать этот наркотик.

— Вы имеете в виду, что они становятся слегка тронутыми?

— Вот именно. А Кармен к тому же знает, что чуть не убила Митфорда и его спасло только чудо. Если верить Джерри, то когда она услышала, что Митфорд согласился принять деньги и оставить ее, она восприняла это как очередное предательство: Великий братец снова победил. И она возненавидела Митфорда за то, что тот допустил это.