Блондинка сдавала в багаж…

Полдвенадцатого к автобусу с шумом подкатил большой мотоцикл. За рулем восседал полицейский, а из коляски торчали испуганные головы Маргариты Васильевны и Иры.

— Я их нашел! — с торжеством известил Алекс, указывая рукой, словно Ленин на старом памятнике. — Вот они! Почему, ну почему вы так опоздали? Мы с группой за вас волнуемся.

— Заплутали, — неохотно призналась Маргарита Васильевна. — Улицы одинаковые, ничего не разберешь. Нашли полицейский участок, а там по-русски никто не говорит, по-французски не понимает. Еле объяснили, куда нужно. Не город, а вертеп!

Они уселись, и автобус, наконец, тронулся.

— Слушай, — живо и заинтересованно спросила меня Настя, едва мы отъехали, — а ДПВО… и ДПП тоже… они тебя не смущают?

Я пару раз потрясла головой. Не помогло — смысл по-прежнему оставался темен. При этом подруга явно ждала простого и внятного ответа.

— ПВО, — осторожно повторила я, — и ДТП?

— Да нет же, — возмутилась Настя, — я же русским языком объясняю: ДПВО и ДПП! Ты что, не понимаешь?

— Как-как? — уточнил, свесившись в проход, Вовчик. — ЛСД?

— Как провели день? — вспомнив свои преступные планы, прервала его я. — Почему не с нами?

— Да на хер эти экскурсии, надоели! У меня тут свои места.

— Вы часто бываете в Амстердаме?

— Нет, — помолчав, возразил наш собеседник, — редко.

— Тогда как же вам экскурсии надоели? Когда?

— Редко, но много, — после паузы выдавил Вовчик. — Вот тогда.

Я изо всех сил напрягла мозги. Атрофировались, как пить дать! Уж не знаю, цвет волос тут виноват или пьянство, а результат налицо. Зато упорство никуда не делось, и я продолжила допрос:

— И чем вы занимались?

Вовчик набычился, неодобрительно глядя на меня исподлобья. Из-за его плеча высунулся Мишаня.

— Ну вы и вопросы задаете взрослому мужику! — игриво прокомментировал он. — Амстердам, город продажной любви и легких наркотиков…

— И ювелиров, — автоматически добавила я.

— Нет, — моментально вставил Вовчик, — про ювелиров с наркотиками вранье. Я по продажной любви. Люблю красивых женщин.

— Тут есть красивые? — удивилась я.

— Нет, — признался он. — Но все равно люблю. Вот ты красивая. — Он внимательно на меня уставился, словно решив проверить последнее заявление, и кивнул: — Красивая.

Впрочем, ежели он и впрямь посещал даму из витрины, другого вывода ожидать не приходилось. Однако меня терзали смутные сомнения — уж больно горячо открещивается этот тип от ювелиров и наркотиков. А тут еще Сергей со списком группы, Мишаня с тремя пистолетами и хитрый Алекс — с ума сойдешь от подобного изобилия! Учитывая, что преступник мне требовался не для передачи в руки милиции, а ради того, чтобы срочно обыскать его вещи, подозреваемый, вопреки законам жанра, должен быть один. С четырьмя мне до Вены, боюсь, не справиться. Мне плохо даются ограбления.

Горестно вздохнув, я повернулась к Насте, давно пихающей меня в бок.

— Дошло, наконец? — жадно набросилась на меня та.

— Что дошло?

— Нет, с тобою невозможно! Даже последняя блондинка должна уметь воспринимать элементарные вопросы. Иначе она просто не выживет, понимаешь?

— Элементарные вопросы я воспринимаю, — неуверенно подтвердила я. — Пока.

— Тогда что ты думаешь про ДПВО?

Я помешкала:

— Это какая-то аббревиатура. Я правильно думаю?

— Ты не думай, ты вспоминай, — сменила требование непоследовательная подруга. — В школе училась? Литературу изучала? Фамилия Гоголь тебе что-то говорит?

— Многое говорит. «Ревизор», «Женитьба», «Мертвые души»…

— Последнее горячо.

Я, хоть мне и не разрешили, задумалась. Чичиков ездит по стране с преступными целями, скупая мертвые души, существующие лишь на бумаге. И что?

— Ты намекаешь на непорядок в документах? — уточнила я. — В них одно, а на деле другое?

Голова Сергея передо мной явственно вздрогнула — впрочем, это могло быть случайностью.

— Поезд… — прошептала мне на ухо Настя. — Ну!

Лишь тут до меня, наконец, дошло. Маргариту Васильевну с Ирой мы называли дамой, приятной во всех отношениях, и дамой просто приятной — сокращенно ДПВО и ДПП. Они сидят прямо за нашими спинами, поэтому, желая их обсудить, подруга предпочла воспользоваться эвфемизмами (безусловно, разумное решение). Значит, у меня интересуются, не смущают ли они меня.

— В целом они меня не смущают, — честно сообщила я. — А должны?

— Лучше ответь, почему мы с тобой вообще зациклились на мужчинах? — тут же сурово осведомилась Настя.

Теперь впереди дернулась Лидия.

— Потому что мы традиционно ориентированы, — с достоинством объяснила я.

— Я не о том, я о… ну, сама понимаешь.

— Нет, не понимаю. Мы, блондинки, понимаем только самое простое. Говори толком, а?

Подруга посмотрела на меня с видом христианской мученицы, кротко решившей обязательно возлюбить пытающих ее палачей.

— Хорошо. Ночь. Свивальник… лента Мебиуса, если так тебе проще. Вспомнила?

— Так бы сразу и сказала — лента Мебиуса. Чего тут не понять?

— Речь о том неожиданном посетителе… почему мы решили, что он мужчина? Помнишь, тебе показалось, он взвизгнул женским голосом?