Блондинка сдавала в багаж…

Потрясение мое было не меньше, чем у героини романа, которая на протяжении последних пяти глав замечала за своим возлюбленным различные странности и вдруг в одночасье узнала: да, он теперь вампир! Потому что разница между настоящими сливками и так называемыми растительными для меня столь же существенна. Растительные сливки, соевое мясо, виртуальный секс — есть многое на свете, друг Горацио, от чего Гамлет тронулся бы умом даже без проблем с родней.

Но я — не изнеженный датский принц, а бывалый боец. За последние годы я лишилась: твердокопченой колбасы (вот не найти мне больше такую, у которой был бы вкус мяса, а не химии), голландского сыра (то, что носит теперь это название, не имеет с голландским сыром моего детства ничего общего) и даже любимого мороженого в виде трубочек (формально оно осталось, но из чего сейчас производится, боюсь даже помыслить). И, поверьте, ни один из своих редутов я не сдала без боя. Я проверяла продукцию различных фабрик, словно опытный дегустатор, и, пока хоть одна из них поставляла нормальную еду на прилавки магазинов, я эту еду обнаруживала и приобретала. Вот и в нынешних сложных обстоятельствах я не упала духом, а принялась обшаривать кондитерские, пока не обнаружила сеть кафе, где подают натуральные сливки. Туда я и наведывалась, когда организм требовал его побаловать. Компанию мне охотно составляла Настя.

Однако в тот день нас ждало жестокое разочарование. Жадно стуча ложкой о креманку, я набросилась на ее содержимое — и застыла, пораженная.

Очевидно, выражение моего лица было страшно.

— Зуб сломала? — в ужасе закричала Настя.

Предположение слегка меня утешило. Действительно, когда несколько лет назад я, грызя твердый и очень вкусный черный шоколад, сломала передний зуб, это было еще хуже. Особенно печальным подобное событие оказалось бы теперь, при глобальном кризисе, с легкой руки которого каждый поход к стоматологу вызывает в моем семействе пусть и локальный, но оттого не менее мощный финансовый кризис.

Короче, я пришла в себя и даже обрела дар речи.

— Попробуй хорошенько, что ты ешь, а? — жалобно попросила у подруги я.

— Взбитые сливки с фруктами, — подозрительно ответила она. — А что еще? Тебе что, таракан попался?

Я подошла к девушке за стойкой:

— Скажите, пожалуйста, как у вас делаются взбитые сливки?

— О, — обрадовалась девушка, — очень просто. Раньше приходилось взбивать, и они быстро оседали. А теперь есть такой баллончик, попфыкаешь — и готово. Срок хранения целых пять дней, и калорий меньше.

Вообще-то я человек выдержанный — преподавателю иначе невозможно.

Но это при условии, что не покушаются на святое…

— Баллончик! — гневно воскликнула я. — Баллончик! Почему у вас тут нигде не написано про баллончик? Почему на ценнике «взбитые сливки»? Сливки получаются не из баллончика! Они получаются из молока, а молоко берется из коровы! Они взбиваются миксером! Они не хранятся пять дней!

— Вы че грите-то? — флегматично уточнила барышня.

Гнев мой угас. Ну что с нее возьмешь?

— Кавычки бы, что ли, поставили, — обреченно вздохнула я.

До этой гениальной мысли я дошла не самостоятельно. Недавно моя мама купила лососевые биточки, запах и вкус которых исключали всякую вероятность того, что это еда. По крайней мере предназначенная человеку. И что бы вы думали? Внимательно изучив коробку, я обнаружила как состав (растительный белок, разумеется), так и надпись: биточки «Из лососевых рыб». То есть «Из лососевых рыб» — это название, понимаете? И не придерешься! Что тебе мешает назвать соевую конфету, например, конфетой «Из шоколада»? Ведь когда мы читаем: конфеты «Мишка на севере», — то понимаем, что вряд ли они действительно из медвежатины. Вопрос в одном: на ценнике в кафе следует написать «Взбитые сливки» или взбитые «Сливки»? Как будет честнее?

Мои размышления были прерваны официанткой.

— Кавычки? — неожиданно взвилась та, утратив всю свою невозмутимость. — Вы, блин, за кого нас тут держите? У нас приличное место, мы кавычек никому не ставим! Кавычек им подавай… дома сами себе со своим мужиком ставьте!

Я настолько опешила, что даже не рискнула сообщить девушке, что та, похоже, путает кавычки с клизмой, — тем более, упоминание мужика навело меня на еще более экзотические мысли.

Опасливо оглядываясь, я ретировалась обратно за столик.

Настя мрачно ковыряла ложкой в креманке.

— С тобой стало невозможно, — горестно констатировала она. — Из-за тебя я перестала есть твердокопченую колбасу, голландский сыр и мороженое в трубочках. Теперь что, жить без сливок?

— Почему из-за меня?

— Потому что без тебя я могла себя убедить, что изменение их вкуса мне мерещится. А потом приходила ты и разбивала мои иллюзии. Между прочим, пять минут назад я ела вот эти сливки, и ничего. А теперь не могу. Стало невкусно!