Блондинка сдавала в багаж…

И он канул в темноту. Мы с Настей тоже — ибо, хоть мы и неплохо провели время с коллегами, хотелось обсудить кое-что наедине. Итак, мы уселись на лавку посреди вертепа разврата, наслаждаясь кутерьмой. Наслаждение усиливал тот отрадный факт, что полицейских вокруг было почти столько же, сколько обалдевших от марихуаны туристов. Нам же с подругой наркотические вещества не требовались. Возможно, мы с ней оказались единственными гостями Амстердама, даже не сделавшими попытки посетить кафе-шоп, и кто-то осудит нас как упустивших главное. Однако нам было хорошо и так.

— Подведем итоги дня, — солидно произнесла Настя.

— Туристические или преступные? — уточнила я.

— С туристическими все ясно. Программа выполнена полностью, да еще с бонусом в виде постоянного подпития. С преступными сложнее. Дело даже не в том, что мы пока не вернули корону. В свете новых обстоятельств я не уверена в том, у кого она. Вот возьми, например, Вовчика. Почему он на целый день сбежал?

— Думаешь, распиливает ее у ювелира? — ужаснулась я. — Тут их вывески на каждом шагу.

— Ну, ювелир-то ему глаза откроет. Главное, чтобы не выкинул со злости. Ты молодец, что заговорила о бутафорской короне на весь автобус и объяснила, что она тебе нужна. Кстати, помнишь, как Вовчик заинтересовался? Заинтересовался и тут же смылся. Подозрительно. Если он — наркокурьер, то именно в Амстердаме у него наверняка полно работы.

Я пожала плечами:

— Мне кажется, слухи о преступности Амстердама несколько преувеличенны. При таком-то количестве полицейских!

— Может, они коррумпированы? — неуверенно предположила моя подруга, глядя на солидных стражей порядка, дефилирующих по узким улочкам.

— Ладно, — согласилась я, — Вовчик действительно подозрителен. Он иногда так странно реагирует на чушь, которую я несу, что становится не по себе. Но мне почему-то кажется, если корону украл он, он ее вернет. Он действительно хорошо ко мне относится. А вот Мишаня с его тремя пистолетами… хочется верить, это все-таки игрушки.

— Не знаю, не знаю, — протянула Настя. — На вид как настоящие. Хорошая маска, ты не находишь? Вроде твоей. Такой дурачок, которого никто не заподозрит. Подходящая личина для наркокурьера и киллера.

— Хочешь сказать, он собирается кого-то застрелить? Меня за то, что выкинула наркотики? Ну и тебя заодно.

— Все-таки он не может знать наверняка, выкинула ты или нет, — обнадеживающе заметила Настя. — Пока не убедится, вряд ли пойдет на убийство. Все-таки это дело опасное. Да еще туристы, да в благополучной Европе. Я надеюсь, ближайшее время нам ничего не грозит. Но ты, пожалуйста, будь поаккуратнее, всякие там апперцепции выкинь из головы, хорошо? Они не соответствуют твоему имиджу.

Я покаянно кивнула. Действительно, с этим термином я прокололась. Хочется верить, никто, кроме Иры, этого не заметил, а от нее все равно не скроешь — она женщина умная.

— Кстати, помнишь, Мишаня проговорился, что у него сейчас материальные проблемы, но он их скоро разрешит с помощью очень выгодного дельца? — нахмурилась моя подруга. — Наркоторговля — дело выгодное. Надо бы нам его хорошенько проверить.

— В каком смысле проверить?

— Да на глупость. Спровоцировать на что-то такое, чтобы можно было точно решить — дурак или притворяется. Мне кажется, притворяется. Таких дураков не бывает!

— Это ты давно со студентами не работала, — вступилась за Мишаню я. — Очень даже бывает. Хотя проверить не мешает. Обрати внимание, он ни с кем не общается по собственной инициативе, хотя охотно поддерживает контакт с каждым. Впечатление, что ему безразлично, кому хвастаться — тебе, Маргарите Васильевне, Вовчику, Сергею. Ох! А что ты думаешь о Сергее?

— Ничего хорошего, — отрезала Настя. — Откуда у него список группы? Откуда и, главное, зачем? Какое нормальному человеку дело до фамилий и профессий соседей по автобусу?

— А я бы посмотрела, — призналась я. — Любопытно. Вдруг мы кого подозрительного пропустили?

Подруга хмыкнула, полезла в сумку и вытащила листок. У меня отвалилась челюсть.

— Погоди! Как оно у тебя оказалось?

— Ты дала, — моментально ответила Настя.

— Я дала, чтобы ты вернула обратно. Почему не вернула?

— Ты мне разве об этом сказала? Сунула, и все. Ну а я автоматически положила к себе. Теперь вот вспомнила. Ничего не поделаешь, возвращать уже поздно.

Мы жадно вцепились в листок. Надо же, какие мы, оказывается, умные! Все сошлось как в аптеке — в группе тридцать сотрудников Политеха и восемь посторонних. Лидия действительно журналистка, сотрудница неизвестного мне журнала «Дашенька». Близнецы… а что близнецы? Можно лишь восхититься их честностью — взаправду Максим с Артемом, не соврали. Маргарита Васильевна с Ирой тоже те, за кого себя выдают. Кто бы сомневался? Так квалифицированно и эмоционально обругать ЕГЭ способен лишь педагог со стажем. Михаил Кузин значится почему-то логистом, Владимир Бондаренко — сотрудником охранной фирмы. А еще есть гид Александр Алексидзе. Его фамилия подчеркнута жирной линией. Моя, кстати, двумя.

— Алекс, — с подозрением произнесла Настя. — Почему-то мы про него забыли.