Блондинка. том I

О Господи, она же совершенно забыла о Делле! О своей матери, Делле Монро. Просто как-то само собой получилось, что она выкинула ее из головы. И тем самым сделала уязвимой. Делла Монро родилась под знаком Быка. (Отец Глэдис умер прошлой зимой. Тогда у Глэдис как раз случился страшный приступ мигрени, и она не смогла приехать на похороны, даже до Венис-Бич была не в состоянии доехать, чтобы повидать мать. И она умудрилась выбросить отца из головы, рассудив, что Делла вполне способна оплакать его за двоих. И если Делла будет на нее злиться, это только поможет ей перенести утрату. «Мой бедный отец погиб в Аргонне. Был отравлен газами в Аргонне, — так на протяжении нескольких лет говорила Глэдис своим друзьям. — Я толком его и не знала».)

И все последние годы у Глэдис как-то не получалось любить Деллу. Ведь любовь — штука страшно утомительная, требующая много сил. И еще она почему-то считала, что Делла ее переживет. Переживет и дочку-сиротку, Норму Джин, оставленную на ее попечение. Глэдис не любила Деллу Монро, может, просто потому, что боялась суждений этой старой женщины. Око за око и зуб за зуб. Ни одной матери на свете, бросившей свое дитя, не сойдет это с рук. А если даже она и любила Деллу, то любовь эта носила какой-то куцый характер. Она совершенно не заботилась о матери, не могла защитить ее от несчастий.

А что есть любовь, как не защита от несчастий?

И если несчастье случилось, значит, то была неадекватная любовь.

Во всяком случае, девочке по имени Норма Джин, которую нельзя было винить в том, что произошло, и которая нашла бабушку умирающей на полу в ванной, никакие несчастья пока что не грозили.

Бабушку словно «молнией ударило», так говорила Норма Джин.

Но молния пощадила Норму Джин, не попала в нее, и уже за это Глэдис должна быть благодарна.

Возможно, все дело в знаке. Ведь и Глэдис, и Норма Джин родились под знаком Близнецов, в июне. А Делла, с которой было чрезвычайно трудно ладить, была рождена под знаком Быка. А как известно, этот знак отстоит от Близнецов дальше всех, иными словами, попросту ему противоположен. Противоположности притягиваются, противоположности отталкиваются.

Другие дочери Глэдис родились под другими знаками. И для Глэдис было облегчением узнать, что там, в Кентукки, в тысяче миль от Калифорнии, они высвободились из-под неблаготворного влияния матери и теперь полностью и безраздельно принадлежат отцу. Жизнь пощадила их!

Ну разумеется, Глэдис взяла Норму Джин к себе. Она вовсе не собиралась отдавать свою плоть от плоти и кровь от крови в сиротский приют округа Лос-Анджелес. Именно таковой была бы печальная судьба малышки, если б не она, так иногда смутно намекала бабушка Делла. Порой Глэдис почти хотелось верить в Господа и Небеса, и Делла, глядящая теперь с Небес на нее и Норму Джин в маленьком бунгало, что на Хайленд-авеню, устыдилась бы, видя, что это ее предсказание не сбылось. Вот видишь? Я вовсе не такая уж плохая мать. Просто я была слабая. Болела. Мужчины плохо со мной поступали. Но теперь я в порядке. Теперь я сильная!

И однако же первая неделя на Хайленд-авеню была для Нормы Джин сущим кошмаром. Господи, какое тесное и жалкое то было жилище! И здесь всегда почему-то сильно пахло плесенью. И спать приходилось в одной постели с мамой, на провалившемся от старости матрасе. Спать было вообще невозможно. Глэдис приходила в ярость, замечая, что дочь, похоже, боится ее. Она отскакивала от нее, вся сжималась, как побитая собака. Я же не виновата, что твоя драгоценная бабушка померла! Можно подумать, я ее убила! Глэдис терпеть не могла детского плача, не выносила вида текущих из носа дочери соплей и как она, словно какая-нибудь беспризорница из фильма, намертво вцеплялась в свою куклу, теперь уже совершенно ободранную и грязную.