Она была сплошные оголенные нервы! Ни одной связной мысли в голове. Она не спала всю ночь или же спала урывками и сейчас пребывала точно во сне. Отупленный барбитуратами мозг спал, хотя глаза у нее были открыты; ей с огромным трудом удалось выползти из постели и добраться до ванной. А теперь она отказывалась отпереть дверь. И муж-драматург тоже умолял. И муж-драматург грозился, что позвонит администратору гостиницы и попросит прислать человека, чтобы сорвать эту дверь с петель. Тут Блондинка Актриса заорала, чтобы все они убирались к чертовой матери и оставили ее в покое. А в нескольких кварталах от отеля съемочная группа во главе с X. безуспешно ожидала Блондинку Актрису. Ровно в 11.15 появился муж-драматург и принялся извиняться за жену —
Она заперлась в комнате, в отеле под названием «Зефир», город Рино, штат Невада. Через жалюзи на окнах просвечивала неоновая вывеска над входом в казино — «$$$», — а вдалеке высился горный хребет Виргиния, затуманенный и словно покрытый пылью, как выцветшая старая декорация. То была эра, когда город Рино, штат Невада, считался столицей разводов в Соединенных Штатах, а потому вполне логично, что «Рослин», оказавшись здесь, разведется — «обретет свободу» — именно в этом, окруженном пустыней городе. О, она была настоящей Рослин! Рослин до кончиков ногтей!
Вот только чувствовала она себя несколько неуверенно. Вся почему-то дрожала. Пыталась читать сценарий и не могла — перед глазами все плыло. Уже полдень, а она обещала быть на съемках в 10 утра, ей казалось, что она успеет подготовиться и приехать на съемочную площадку… ну, пусть позже, хотя бы во второй половине дня. Она надеялась, что X. поймет ее простит.
Солнце безжалостно слепило глаза, а потому она повсюду ходила в темных очках и убегала от фотографов и репортеров, которые, как птицы-стервятники, поджидали ее в вестибюле отеля или набрасывались на свою добычу на улице. Съемочная площадка была для них закрыта, чего нельзя было сказать о разных общественных заведениях. X. постоянно жаловался, что Монро приводит за собой целую свору этих вонючих кобелей, точно сучка в жару, и чем меньше она им давала, тем больше они требовали от нее, да к тому же еще подуськивали других.
Тоненькие белые морщинки появлялись в уголках ее глаз и рта. О, эти глаза, некогда такие синие и прекрасные! Теперь их покрывала красноватая пленка от полопавшихся капилляров, а глазные яблоки пожелтели, будто она переболела желтухой, и исправить это не смог бы даже долгий и крепкий двенадцатичасовой сон.
Уже никто не мог предсказать, какие мерзости или странности могли вылететь из этого соблазнительного ротика Мэрилин, можно было только догадываться, если, конечно, хватало воображения.
Она говорила X. всем прочим мужчинам, что просто рождена Рослин Тейбор. «Я знаю Рослин. Я люблю ее». Это было правдой и ложью одновременно. Ибо Рослин была только той, которую видели все эти мужчины. А что представляет собой Рослин, которой они никогда не видели? Она говорила X., что диалоги у Рослин поэтичные и прекрасные, но ей хотелось бы, чтобы в этом фильме Рослин совершала больше поступков, а не только бы утешала мужчин, и вытирала им сопли, и заставляла их чувствовать себя красивыми и любимыми.
Почему бы не показать Рослин в действии — к примеру, вот Рослин сходит с трамвая, вот Рослин ведет машину по улицам Рино. Рослин в движении, Рослин активна — а не только торчит у окна за занавеской, а мужчина поднимает глаза в надежде увидеть ее. А в еще одной сцене Рослин придирчиво рассматривает себя в зеркале, перед тем как наложить грим.
— К черту все эти окна, зеркала, грим! Пусть люди увидят Мэрилин… то есть, я хотела сказать Р-Рослин, такой, какая она есть!
Чем дольше она думала об этом, тем больше ей хотелось, чтобы у Рослин в уголках рта были морщинки, пусть даже они и не прописаны в сценарии лауреатом Пулицеровской премии, ее мужем-драматургом. Ей хотелось переписать заново все диалоги. Да, кстати, почему в конце фильма Рослин не может сама ловить лошадей?