Блондинка в игре

Кобольды здесь оказались злее и умнее. Кроме того у них были пращи. Кожаные ремешки, которыми они метко и больно пуляли булыжники. В первом же зале, не все из них кинулись на паладина. Некоторые остались стоять вдоль стены, и не попали под его призыв. Первой досталось Хикке. Булыжник ударил ее уже на излете, но все равно сбил треть здоровья.

— Мариша! — она жалобно смотрела на меня, но я не могла бросить паладина. «Хил лечит пала, падает пал — падает рейд», это Сережа вбил мне в голову еще в первую нашу охоту на кроликов.

Лечила я непрерывно. У малого исцеления откат был крохотный, но и заклинание первого уровня возвращала совсем немного очков жизни. Даже после баффа я отхиливала только 35 единиц здоровья. Так что я щелкала пальцами как испанская танцовщица, восполняя то, что вышибали с паладина копьями и камнями.

С метателями затеял перестрелку КолоБрод. Он бил сильнее и точнее, но кобольдов было больше. Камни прилетали все чаще, сбивая всего по несколько процентов, но восполнять их было некогда.

— Лира, режь камнеметов! — Сережа сообразил первым.

Слава Богу разбойница не стала капризничать, она была стервой, но не дурой. Рванув перекатом мимо стада, которое пыталось затоптать паладина, она побежала вдоль стены, срубая кобольдов с пращами, как молодые березки. Они уже поняли, откуда придет их смерть, но ничего не успевали сделать. Лира уворачивалась от камней, летящих прямо в упор и разила своими короткими мечами с одного удара, срубая головы, вспарывая животы, отсекая конечности и, кажется, ни разу не повторяясь. Я даже залюбовалась дрянью.

Когда последний владелец пращи сдох — Лира вбила ему тесак прямо в рот, зачистка зала стала вопросом времени. Их перебили по одному, стараясь не рисковать.

— Кульная штуковина, — я подобрала с пола пращу, и поместила ее в слот оружия.

Камней вокруг валялось достаточно. Стоило взять один, и мое оружие оказалось заряжено.

— Не зашиби, — заржал КолоБрод, — коблы не добили, так Мариша счас прикончит!

— Курррррва! Курррррва! — я зашипела и оскалилась, подбираясь к лучнику.

Напряжение после боя отпускало, и я поняла, как сильно испугалась. Адреналин пьянил, хотелось хохотать и дурачиться, чтобы чувствовать себя живой.

— Лут, это собственность группы. Положи, где взяла, — бросила Лира, и тут же отвернулась.

От удивления камень сорвался с ремня, и улетел куда-то в сторону. Искать его не было никакого желания. Праздник закончился. Пришел сторож, и всех разогнал.

— Это же мусор! — неожиданно вступился за меня Сережа. Надо же, хватило смелости. — Мы и не подбираем ничего, это ж хлам.

— Херово, что не подбираем, — Лира зло сузила глаза, — давно ты миллионером стал Серый, раз за медью не нагинаешься?

Игру в гляделки паладин проиграл. Лира ударила по самому больному, по коморке под лестницей в Ново — Огарево, по выбору между дешевой колбасой или дешевыми сигаретами, поездкой на троллейбусе, или прогулкой пешком. «Лутаем», — буркнул он опускаясь на корточки. За ним присели стрелок и Хикка.

— Мне не во что, все бутыльками забито! — я помахала ладошками, показывая, что у меня лапки, и я не собираюсь становиться на четыре точки.

Так мы и стояли с Лирой друг напротив друга, пока наши компаньоны кряхтя ползали по залу. Сама она в сборе лута, понятное дело тоже не участвовала. Зрители не поймут.

В следующем зале Григор и Лира хапнули уровень. мне до четвертого оставалось совсем чуть — чуть. Я выпила третью бутылку маны, и была уверена, что оставшихся семи мне хватит.

А потом мы потеряли КолоБрода.

Глава 18. О боссах и агрессии

Это случилось в последнем зале второго уровня. Там снова были метатели, а еще десяток здоровенных кобольдов, ростом почти с человека. Их рожи были плоскими как у бульдогов, а в лапах они держали большие дубины. «Кобольд — страж», — прочитала я скосив глаза. Жизни у этих отбойщиков было раз в десять больше, чем у мелкотни. Может кобольды практикуют борьбу сумо, и эти стражи у них — местные чемпионы 7 А может они вообще своей задницей тоннели затыкают. Был проход — и нету. Граница на замке.

У Лиры заблестели глазки, с такой тушей махаться куда зрелищней, чем с писклявыми обезьянками. Не одобряет разбойница бодипозитив. Это по ее костлявой жопке понятно, даже тут из себя доску сделала, при таком богатстве возможностей.

— РРРРАА — а — а! — заорал паладин бросившись вперед.

До меня дошло, что туши отжимают нас от центра зала, стараясь загнать обратно в туннель. Они выстроились в ряд как игроки в американский футбол, и медленно шли вперед. А ведь только с центра Григор может агрить на себя всю толпу.

— Бац! — Сережа врезался в ряд стражей, как стальной шар в боулинге.

Один из кобольдов отлетел, придавив визжащую мелкоту. Остальные накинулись на паладина с двух сторон, пихая животами. Не знаю, как они умудрялись в такой тесноте махать дубинами, но здоровье Сережи скачками понеслось вниз.

— Хил!! Мариша, хил!