Блондинка в озере. Сестричка. Долгое прощание. Обратный ход

— Тебе не повезло, парень, крупно не повезло. С приливом не рассчитал или что. Аквалангист — один из этих типов с ластами и масками — застрял под скалой.

— Аквалангист застрял под скалой? — у меня по спине мурашки поползли.

Когда официант пришел с выпивкой, мне пришлось сдержаться изо всех сил, чтобы не осушить свой стакан одним глотком.

— Очень не повезло, дружище.

— Скажи это еще раз, и я тебе твои дурацкие очки разобью, — разозлился я.

Он схватил стакан, отпил, попробовал на вкус и одобрительно кивнул.

— Я приехал сюда сорвать куш, — рассуждал он вслух, — а не бедокурить. Если бедокуришь, куш не сорвешь. Куш сорвешь, если куда не надо нос не суешь. Так?

— Видимо, до сих пор тебе не удавалось, — сказал я, — ни нос не совать, ни куш сорвать. Что это была за шуточка про аквалангиста? — я говорил спокойно, но это требовало усилия.

Он откинулся. Мои глаза стали привыкать к мраку. Я увидел, что эта жирная рожа развлекалась вовсю.

— Просто шутка, — сказал он. — Не знаю я никаких аквалангистов. Только вчера вечером я научился выговаривать это слово. Все еще не знаю, что это толком значит. Но дела и без того идут паршиво. Я не могу найти Митчелла.

— Он остановился в гостинице. — Я отпил еще немного джина. Было не время напиваться.

— Я знаю, что он остановился в гостинице, друг, чего я не знаю — где он сейчас. Его нет у себя в номере. Коридорные его не видемши. Я думал, может, баба знает, где он.

— Баба с приветом, — сказал я. — И оставь ее в покое. И в Эсмеральде не говорят «не видемши». Этот канзаский диалект здесь считается нарушением общественных приличий.

— Пошел ты знаешь куда. Когда я захочу, чтоб меня поучили говорить правильно, я не пойду за уроками к обшарпанному шпику из Калифорнии.

Он повернул голову и заорал: «Официант!» Несколько посетителей оглянулись с неодобрением.

Вскоре показался официант и застыл рядом с тем же презрением на лице, что и у посетителей.

— А ну плесни-ка еще, — сказал Гобл, тыча пальцем в свой бокал.

— Не обязательно орать на меня, — сказал официант. Он унес бокал на кухню.

— Если я хочу, чтоб меня обслужили, — Гобл заорал ему вдогонку, — то я хочу, чтобы меня обслужили.

— По-моему, ты больше привык к самогону, — сказал я Гоблу.

— Ты да я, мы могли бы спеться, — сказал Гобл равнодушно, — если б у тебя были мозги.

— И если бы у тебя были хорошие манеры и на шесть дюймов больше росту, и другое лицо, и другое имя, и не вел бы ты себя так, будто можешь уложить кучу лягушачьей икры в своем весе на обе лопатки.

— Кончай острить, лучше вернемся к Митчеллу, — сказал он бодро, — и к этой шалаве, которую ты пытался зафаловать на холме.

— Она встретила Митчелла в поезде. Он произвел на нее то же впечатление, что и на меня. Он вызвал у нее острое желание ехать в другую сторону. Это была пустая трата времени. Он был неуязвим, как мой прапрадед.

— Ага, — осклабился он, — Митчелла она случайно встретила в поезде и невзлюбила, когда узнала поближе. Поэтому она его отшила и переметнулась к тебе. Хорошо, что ты оказался под рукой.

Пришел официант с подносом. Он церемонно расставил на столе овощи, салат, горячие булочки в салфетке.

— Кофе?

— Пожалуйста, попозже, — сказал я. Гобл справился, где его выпивка.

— В пути, — ответил официант. Товарной скоростью, судя по его тону.

Гобл попробовал бифштекс и удивился.

— Черт, вкусно, — сказал он, — так мало посетителей, я думал, что это дыра.

— Посмотри на часы, — сказал я, — тут куда позднее начинают собираться. Такой это город. Да сейчас и не сезон.

— И впрямь, куда позднее, — сказал он, чавкая, — позднее некуда. В два, три часа ночи. Тогда они навещают друзей. Ты вчера вернулся на «Ранчо», друг?

Я посмотрел на него, ничего не говоря.

— Что мне, нужно картиночку нарисовать, друг, иначе не поймешь? Я работаю допоздна, когда я на задании. — Я ничего не сказал. Он вытер рот.

— Ты вроде напрягся, когда я сказал про аквалангиста под скалой. Или мне показалось? — Я ничего не ответил.

— Ну, хорошо, держи створки вместе, — усмехнулся Гобл. — Я думал, мы можем провернуть дельце. У тебя есть хватка, но ты ничего не соображаешь. Нет у тебя того, что надо в нашем ремесле. Там, откуда я приехал, без мозгов не пробьешься. А здесь достаточно загореть и забыть застегнуть воротничок.

— Что ты хочешь мне предложить? — процедил я.

Он ел довольно быстро, несмотря на свою болтовню. Он оттолкнул от себя тарелку, отпил глоток кофе и вытащил зубочистку из жилетного кармана.