Блондинка в Праге

…Успокоила расстроенную Натку мантрой «ты уникальная и неповторимая, а Иванцова – пучеглазая барби, каких миллион». Дочка слишком умна, чтобы купиться на простенькую формулу, но всё равно мои высказывания в адрес Джульетты её тонизируют. Я – словно тренер, прыгающий вокруг спортсмена: размахиваю полотенцем, сбрызгиваю водой, подбадриваю… Мы победим Иванцову и добудем главный приз – Прекрасного Леонардо!

Увы, Джульетта – совсем не пучеглазая барби. Она хитрая, как лисица, и победить её нелегко…

Едва нажала «отбой», как услышала шаги за спиной – и даже не услышала, а почувствовала, как накатила волна тепла и нежности.

– Привет, птичка! – Володя обнял за плечи, поцеловал в макушку. – С кем разговариваешь? Позавтракаем?

Это ласковое «птичка» и поцелуй в один миг устранили все вопросы. Я боялась утренней встречи, не знала, что мы скажем друг другу… А вышло всё идеально, никакой неловкости! Я – «птичка», и сейчас мы будем пить кофе.

Пока я поднимала дочкину самооценку, Володя, очевидно, успел заглянуть в ванную. Он был в синих джинсах и сейчас благоухал свежестью. С трудом удержалась от того, чтобы не провести ладонью по голому животу и не сунуться ниже – под пояс штанов. Несколько капелек воды остались на шее, кожа была прохладной – наверное, он принимал холодный душ…

Мне было страшно! Я плавилась рядом с ним, теряла самообладание… Когда последний раз мужчина вызывал во мне такие чувства? Только Наткин отец был способен на это. Но он меня растоптал, превратил в озлобленную стерву… С тех пор я всегда оставалась начеку – нельзя расслабляться, нельзя доверять мужчинам, все они предатели и подлецы! Но так хочется, чтобы тебя держали в ладонях, как маленькую птичку, целовали и никуда не отпускали…

– Ленусик, ты давно встала? А я что-то разоспался. Девять часов – труба! Ты не поверишь, я обычно в шесть встаю.

– Если честно, ни за что не поверю! – засмеялась я счастливым смехом влюблённой и ночью основательно затисканной женщины.

Володя поставил на стол две чашки кофе и тарелку с хлебом и колбасой.

– Завтрак непритязательный, пардон, сильвупле, мерси. Но мы потом наверстаем в каком-нибудь ресторанчике, правда?

Он сел напротив, поставил локти на стол и подпёр голову кулаками. Он рассматривал меня, и в его глазах я видела нечто такое, от чего щемило сердце… Словно он говорил сам себе: «вот сидит моя милая девочка»…

Неужели я выдумываю?

Выдаю желаемое за действительное?

Боже! Пусть это будет правдой, а не фантазиями наивной дуры, изголодавшейся по любви!

– Ночь была чудесной, – сказал Володя. – Какая ты классная, Ленусик. А я? Я тебе понравился? – он смущённо улыбнулся.

– Очень, – едва слышно выдохнула я. – Ты очень мне понравился…

* * *

Мы стояли на Петршинской башне, а железная конструкция раскачивалась от ветра!

– О-о, ничего себе! Не хило, – пробормотала я.

– Не бойся, если тебя сдует ветром, я поймаю! – подбодрил Володя.

Он и так не отпускал меня ни на шаг, мы держались за руки, как школьники. Или как старички, обвинённые мною в показушности два дня назад. Думала, они играют на публику или же обманывают себя. А сейчас я и сама поняла, как это приятно – ходить «за ручку», заглядывать в лицо друг другу и видеть там отражение собственных эмоций.

До того как вскарабкаться на Петршинскую башню, мы довольно долго поднимались вверх по Петршинским садам – это нескончаемый и восхитительный оазис.

Можно было подняться и на фуникулёре, но к нему стояла очередь, похожая на раскормленную гусеницу. Одна я быстро просочилась бы – как вода в песок – и уже через секунду стояла бы в кабине. Ноу проблем! В Париже мы с Наткой проигнорировали и чудовищную очередь в Лувр, и гигантскую в Центр Помпиду, и внушительную в музей д’Орсэ. Везде прошмыгнули, нагло воспользовавшись деликатностью и законопослушностью европейцев. Когда из России приезжаешь в европейскую страну, создаётся ощущение, что с ложа йога тебя переложили на мягкую перину. Какие все вежливые и предупредительные!

Так жить нельзя!

Но безусловно, я вовсе не стремилась продемонстрировать Володе пробивные качества хабалки, а изображала из себя интеллигентную барышню. Мы неторопливо брели по извилистой дороге, поднимаясь всё выше и выше по холму. Дикие заросли деревьев сменялись чудными парками с геометрическими фигурами кустарников, ровными лужайками и розариями, падали в траву яблоки и сливы, совсем рядом резвились белки.

Это было путешествие по раю – вокруг ликовал солнечный день, наполненный ароматами цветов и листвы, а внутри всё тихо млело от счастья… Потом – будь что будет! А сейчас я позволю себе расслабиться и наслаждаться каждым мгновением рядом с этим мужчиной. Он меня волнует. И безумно нравится.