Блондинки предпочитают джентльменов, или Глупа, одинока, опасна

– Молодец! – похвалила Лека. – Ты будь поактивнее. В нашей программе инициатива приветствуется. Бери пример с меня, я ведь работаю здесь не так давно, а меня уже заметили!

Я вспомнила своего нового начальника, Георгия Волгина, и тот ласковый взгляд, которым он ощупывал мои голые колени. Кажется, меня тоже уже заметили, если, конечно, Спиридонова имеет в виду именно это.

– Заметили и продвинули! – продолжила тем временем Лека.

– Что ты имеешь в виду под словом «продвинули»? – заинтересовалась я. – Волгин пригласил тебя в кино?

– Что? – растерялась она. – Нет, меня посылают в командировку!

Я презрительно хмыкнула. И это она называет карьерным ростом. Что касается меня, то я командировки ненавижу. Никогда не забуду, как экс-босс Максим Степашкин отправил меня на три дня в какую-то забытую Богом и людьми деревеньку в Ярославской области. Этому сентиментальному идиоту, видите ли, захотелось, чтобы я сделала материал об уникальных фольклорных костюмах, которые чудом сохранились в сундуке одной из местных старушенций. Была поздняя осень. Даже в Москве я чувствую себя не очень уютно в это время года – приходится все время напряженно всматриваться в асфальт, чтобы не наступить замшевым сапожком в коварную лужу. Что уж говорить о деревенском бездорожье – я ухитрилась испортить не только сапоги, но и всю остальную одежду. Когда я вернулась, меня даже долго не хотели пускать в метро, потому что я напоминала огромный глиняный ком.

Старушка, сохранившая в сундуке наряды, оказалась сумасшедшей. Она ходила по дому в драной ночной рубашке и кокетливо потряхивала седыми свалявшимися космами. В какую-то минуту я даже испугалась, что она собирается закусить мной на обед, уж больно обладательница фольклорного костюма смахивала на сказочную Бабу-ягу. Сами же наряды оказались полуистлевшими, отвратительно воняющими тряпками. Справившись с рвотными позывами с помощью мятного леденца, я наскоро сфотографировала эти так называемые костюмы, задала старушке пару вопросов и поспешила делать ноги. С тех пор слово «командировка» ассоциируется у меня с чавкающей глиной и запахом плесени.

А вот Лека Спиридонова ничего против этого слова не имеет. И даже наоборот. Ничего, посмотрим, как она запоет по возвращении. Наверняка ведь ее тоже посылают в какую-нибудь тмутаракань.

– И куда же ты едешь? – елейным голосом поинтересовалась я, ожидая услышать в ответ незнакомое название крошечного населенного пункта.

– В Лос-Анджелес! – гордо ответила Лека.

– Куда?! – Я ушам своим не поверила.

– В Америку. В Калифорнию, – снисходительно объяснила она.

– Постой… Но что ты там будешь делать? – Я растерялась.

– Как что? Работать, брать интервью. У нас запланирована целая серия материалов о русских, которые живут в Голливуде.

– И с кем же ты собираешься беседовать? – У меня замерло сердце, но я приказала себе успокоиться. Потому что таких совпадений не бывает. Просто не бывает.

– Да много с кем… С каким-то каскадером, который уже сто лет там живет и даже еле-еле говорит по-русски. И с мужем известной актрисы. С хозяином бензоколонки, который когда-то мечтал сниматься в кино. С алкоголиком. И еще с каким-то спортивным инструктором.

Мое сердце исполнило сложнейший акробатический кульбит и жалобно затрепыхалось в горле.

– Со спортивным инструктором? – беспомощно повторила я. – И как же его зовут? Ты, наверное, еще не знаешь, да?

– Почему же, – добродушно усмехнулась Лека, – подожди, посмотрю… Так, где это у меня?… А, вот, нашла. Эдуард Маркин!

– Какой кошмар! – вырвалось у меня.

– Что? – удивилась Лека.

– Я имею в виду, что рада за тебя, – с трудом я взяла себя в руки. Сказать ей или не сказать? Сказать или не сказать? – А почему ты берешь у него интервью? Он ведь, наверное, просто мелкая сошка.

– Да нет, он там считается очень престижным инструктором, – весело возразила дура Спиридонова, – репортаж будет называться «История успеха». Ведь он добился всего этого за такое короткое время!

Понимаю, что это нехорошо, но я бы предпочла, чтобы спиридоновский телесюжет носил название с диаметрально противоположным смыслом. «История провала», например. Под грустную скрипичную музыку заросший белобрысой щетиной Эдик со слезящимися красными глазами рассказывал бы миллионам зрителей о том, как, потеряв работу, он запил горькую. Да рейтинги нашей передачи взлетели бы до небес!

Стоп, стоп! О чем я думаю? Нельзя желать такого человеку, даже если он уехал от тебя на другой конец земли и ни разу не позвонил.

– И когда же ты улетаешь?

– Завтра иду в посольство. А там уж как получится… Кашеварова, ты не расстроилась? У тебя еще все впереди! – приободрила меня Лека.

– Со мной все в порядке, просто голова раскалывается.

– Тогда ложись пораньше! У тебя же завтра ответственный день!

– Это точно, – я покосилась на аккуратно развешанную на диванной спинке одежду. Между прочим, я так еще и не решила, что выбрать. – Ладно, Лека, спокойной ночи.

– Спокойной ночи! Желаю тебе удачи на завтрашнем интервью.