Blood sweat & tears, Pt.2 (СИ)

— Тогда не давай мне поводов в следующий раз, — Юно продолжил улыбаться, впиваясь взглядом в нахмуренное лицо И Со, но он то и дело съезжал ниже на чонгуковскую макушку и к его черным глазами, прямо как у отца.

— Мне проще в монастырь уйти, хотя уверена — ты и там найдешь, до чего докопаться, — фыркнула ведьма, поднимаясь с небольшого выступа и удаляясь в рубку к Тэёну. Она лишь на секунду задержалась рядом с вампиром, чтобы едва слышно шепнуть ему: — Будь с ним ласков, Джехёна.

Только вот у Джехёна перед глазами руки по локоть в крови и черные-черные глаза отца, на которого так сильно был похож Чонгук, а эмпатии у Юно примерно ноль. В их мире было крайне сложно сохранить способность чувствовать что-то самому, что уж говорить про способность улавливать чужой эмоциональный фон. Когда тебя на тысячу лет запирают в клетке, лишая возможности дышать полной грудью и питаться, заставляя гореть в агонии каждую секунду тысячелетия, об эмпатии забываешь в первую очередь.

Так что Джехён так и остался молча стоять на палубе, разглядывая водную гладь, пока его родственник так же молча курил. Воздух между ними пропитался солью, не пролитой ещё кровью и невысказанными обидами-вопросами в стиле «как ты мог?», «почему ты предал семью?», «почему ты меня так ненавидишь, хотя даже не знаешь?». Юно сдался первым, прислонившись спиной к холодной обшивке яхты и направив взгляд на синеву воды.

— Ты уже научился подчинять Кусанаги?

— Да.

— Врешь.

Чонгук словно искаженная временем копия отца с поправками на образ жизни, воспитание и круг общения, состоящий сплошь из преданных, отважных и глупых людей, вроде И Со. Инкуб подорвался к старшему и схватил того за грудки, сминая пальцами края куртки и свитера. Огонек в черных глазах выдавал в нем агрессию, что он так тщательно сдерживал в себе ни одну сотню лет. Джехёну этот взгляд был до выворачивания костей знаком. Он видел его на отце, на старшем брате, на сестре, на себе.

Не зря говорят: «Кровь — не водица». Это не только про родственные связи, ещё это в прямом смысле можно было применить к семье Чон. Одна капля их крови подписывала тебе приговор на жизнь в борьбе с самим собой и своей неконтролируемой агрессией. Побочный эффект того, что их семья была одной из первых, что пришли в этот мир. Да, со временем они обтачивали острые углы, становились человечнее, но отличительная черта никуда не делась даже со смешением крови и видов внутри клана, лишь трансформировалась, стала не такой объемной и яркой, но всё той же.

— Что ты имеешь в виду? — не вытерпел Чонгук, встряхивая не сопротивляющегося Джехёна.

— Я имею в виду, что меч необходимо взять под контроль, подчинить его силу это не то же самое, что пролить на него кровь и активировать, — скучающим голосом вещал вампир, которому было будто бы всё равно, что его мотают в разные стороны, словно тряпичную куклу. — Если не подчинишь его, то Кусанаги подчинит тебя и твоя агрессия, что томилась в тебе двести с лишним лет, перестанет быть пассивной, а на финише она убьет и тебя.

— О чем ты? — снова зарычал младший Чон. — Причем здесь мой характер и меч? Как он, черт возьми, может убить меня?

Джехён устало вздохнул, смахивая с себя чужие руки, и подошел к бортику, чтобы упереться в него руками. В такие моменты он понимал почему Тэён продолжал курить, не чувствуя вкуса, сигареты отлично заполняли паузы, наполняя их хоть каким-то смыслом. Смысла в происходящем между двумя дальними родственниками не было, но, вашу ж мать, кровь — не водица.

— Так уж повелось, что у нашей семьи есть одна отличительная черта: агрессивность. Так вот, клинок, если его не взять под контроль, будет усугублять эту черту в тебе, трансформировать, гнуть, как ему надо, чтобы ты убивал и подпитывал себя, клинок и агрессию свою, — голос у Джехёна был монотонным, будто он инструкцию по сборке ракеты зачитывал, а не объяснял своему потомку, что ему крупно не повезло родиться под звездой Чон. — Сначала ты будешь убивать тех, кто угрожает тебе или твоим близким, подобных Намджуну. Потом ты перейдешь на тех, кто тебе не нравится, следующими будут те, кто даже не так на тебя глянул, а в конце ты потеряешься в количестве своих жертв. И они сольются в одну кучу, где одним человеком больше, одним меньше — не имеет значения.

— Хочешь сказать, что моя нетерпимость и агрессивность — это семейное? — иронично фыркнул Чонгук, демонстрируя свое недоверие.

— То есть тебя смутило, что нас всех связывает агрессия, а не то, что ты в скором времени выкосишь половину населения Сеула? — также иронично фыркнул Юно, чувствуя, как разговор резко переходил из пресного в интересный. Что-то общее между ними всё-таки было, просто копать надо глубже, но хочет ли Джехён это делать? — Интересно, как скоро твоя любимая подружка окажется в списке твоих жертв.