Blood sweat & tears (СИ)

— Человек, выживший после схватки с магом второго уровня? Серьезно? Что дальше, человек свернет шею перевертышу? Изнасилует суккуба? Не сочти за издёвку, я просто пытаюсь понять к чему ещё нам готовиться, — цедит сквозь зубы Принц. — Может пора вводить дополнительный учебный курс Инквизиторам или…

— Намджун, — выразительно тормозит его Чон.

— Хосок, — также выразительно и зло смотрит на него инкуб.

Юнги нервно дергает плечами и шумно выдыхает:

— Ладно, проехали. Значит, человек появился из ниоткуда и черт знает куда свалил?

— Нам повезло, что побрякушка осталась на месте. Си А сейчас изучает её в схроне с остальными.

— Успехи? — спросил Джун.

Вместо ответа Хосок выразительно кривит губы. Юнги синхронном с Намджуном фыркают.

— Ясно.

Следующие несколько часов Принц Двора Порядка проводит в отупляющем бездействие, наблюдая, как Юнги с Джи Ён пытаются реанимировать Джина. Хосок ушёл в схрон, изучать артефакт.

Последняя надежда на то, что универсальное решение будет найдено до того, как семейство Ким спустит с Джуна три шкуры за своего сыночка, исчезает с возвращением Хосока. Результат можно было прочитать по выражению лица Чона — результата они никакого не смогли добиться.

Оптимальное решение, «временное» — поправляет Джун, находится на рассвете. На кропотливую работу с артефактом уйдет несколько дней. Джи Ён разводит руками: как это может отразиться на состоянии Джина — неизвестно, можно только гадать. Джун с Юнги спускаются в морг и молча пялятся на единственное подходящее — по комплектации и целым конечностям — тело.

— Он охуеет, — выносит вердикт Мин.

— Ещё как, — не выдержав, усмехается Джун.

Они возвращаются в палату вместе с телом, укладывают его на соседнюю койку. Си А и Юнги принимаются готовиться к ритуалу, Хосок сложив руки на груди спокойно произносит:

— Я потом неделю буду отлеживаться, а может и полторы, а может и две. А может и…

Юнги смешно вращает руками, Си только хмыкает, Намджун и ухом не ведет. Сокджин в силу некоторых обстоятельств не может чисто физически встрять в диалог.

— Выпишем тебе путевку на целебные воды, — отвечает Намджун.

— Куда?

— В Черногорию, на курорт, так сказать.

Хосок вместо ответа посылает ему выразительный взгляд. Удержать истеричный смех не получается ни у кого из присутствующих. На подготовку к ритуалу уходит без малого три часа. Хосок проверяет всё дважды, когда Юнги и Си А уходят; Джун перепроверяет за Хосоком и запрашивает архивные сканы, чтобы просто удостовериться, что они нигде не налажали.

— Может, стоило взять перевертыша, который у нас там лежит? — скептически тянет Чон, когда открывает покрывало с телом.

— Не прокатит, его дети ждут. Не скажем же мы, что случайно потеряли папу в морге. За Боной никто не придет, у неё нет родственников. Нет родных — нет проблем, — пожимает плечами Намджун.

Обстановка явно не соответствует моменту. Вместо просторного зала, оборудованного специально под такие задачи — больничная палата во Дворе Порядка. Двойной круг Юнги с Си А нарисовали предусмотрительно перманентным маркером: детские мелки вещь, конечно, прекрасная, но похерить спасательную операцию и случайно переселить Джина в горшок с кактусом из-за того, что кто-то неосторожным движением превратил линию в пунктирную, никому не хочется. По крайней мере, вслух никто об этом не сказал.

Тень сомнения в глазах Чон Хосока настораживает Намджуна. Второй раз про целебные курорты Черногории уже не упоминает — вместо этого кладет обе ладони на плечи Хосока и кое-как удерживается от болезненной гримасы: ощущения от передачи энергии предсказуемо неприятные. Тот, в свою очередь, нервно вздрагивает от неожиданности.

— Потерпи, — нервно смеется Джун.

Кончики пальцев начинает холодить, тогда инкуб опускает руки и встает рядом. Хосок читает заклинание. Намджун считает минуты.

***

Звуки доносятся словно из-под нескольких слоев толстого ватного одеяла или из-под толщи воды. Сокджину больше нравится вариант с одеялом. Он совсем не против укутаться в него и проспать несколько суток.

Он садится одним резким рывком, как бывает, когда тебя внезапно разбудили и теперь ты готов любить любого, кто первым попадётся на глаза. Сокджин пару раз моргает, привыкая к освещению. Переводит взгляд на Намджуна и Хосока, потом останавливается на Джуне. Старается считать выражение лиц обоих и утихомирить сердцебиение от такого внезапного пробуждения.

— Вы не по… — маг замолкает. Сокджин откашливается на всякий случай. Теперь выражение лиц Намджуна и Хосока вызывает ещё больше вопросов, а желание пошутить совсем куда-то исчезает.

— Ну вы че… — снова рассеянно осекается, сердце и не собирается успокаиваться. Где-то подсознательно думает, что было бы неплохо обойтись без тахикардии; все остальные мысли занимает одно единственное переживание — с каких пор он стал звучать, как собственная и никогда не существовавшая сестра?! От зрительного зала подсказок не ожидается.