Блуд на Руси (Устами народа) - 1997

В старину соберутся, бывало, могучие богатыри к ласковому князю за почетный стол. Рассказывают о своих удачных подвигах, высчитывают, сколько побили злых поганых татар, сколько душ христианских из полону вывели, испивают чары зелена вина, истово ведут речи по-ученому, чинно чествуют гостеприимство, величают хлебосольство, пируют — прохлаждаются. И сидеть бы так до полуночи и до бела света. Да один через край выхвастался, не по-русски и не богатырским обычаем повыступил, — как стерпеть:

У нас на Руси, прежде всякого дела не хвастают,
Когда дело сделают, тогда и хвастают.

Хвастуны — не в наших нравах среди смиренного житья и молчаливых подвигов. Таково у нас вековечное правило: собой не хвастай, дай наперед только похвалить себя людям. Разрешается хвастать только при сватаньях, а смиренье всегда душе спасенье, Богу угожденье, уму просвещенье. Этою добродетелью русский человек многое выслужил и еще больше того получил на свой пай, в наследие и про обиход.

Не спускали богатыри вины виноватому, попрекали его насмешками, наказывали ругательствами, не смотрели на то, что княгиня Апраксеевна сама не пиру сидит. При этом не разбирали и старых заслуг, и великих богатырских подвигов. На что были славны богатыри Алеша Попович и Чурила Пленкович, а ни тому, ни другому, ни третьему не было ни прощенья, ни снисхожденья.

Говорили Алеше Поповичу:

Ты хвастунишка, поповский сын!
А живи во Киеве со бабами,
А не езди с нами по чисту полю!

Упрекали Хотену Блудовича:

Отца-то у тя звали блудищем,
А тебя теперь называем уродищем.

Даже Настасья Романовна не утерпела, при женской скромности и смирении, чтобы не выбранить и братца родимого, почтенного старца Никиту Романовича:

Ай же ты, старая собака, седатый пес.

Чужих, пришлых хвастунов (как свидетельствуют о том народные былины) старые богатыри не только обрывали и обругивали, но и жестко наказывали. Попробовал было татарский богатырь на пиру поневежничать: есть по-звериному, пить по лошадиному и притом еще похваляться и хвастаться, что у него косая сажень в плечах.

На него за то напустили не какого-нибудь храброго богатыря, а мужичонку плохонького, ростом маленького, горбатенького, в полное посмеяние и надругательство. Однако тот татарина из тела вышиб, по двору нагим пустил. Бились они и боролись всякий своим способом (какая же ругань без драки?).

А русская борьба отличается:

На ножку перепадает,
Из-под ручки выглядает.
Бьет правой рукой во белую грудь,
А левой ногой пинает позади

Русская борьба — на два манера, по условию и по обычаям: в обхват руками крест-накрест левой рукой через плечо, правой подмышки или под силки, а затем, как усноровятся: либо подламывают под себя, либо швыряют на сторону и кладут на бок и на спину через ногу. По другому приему, с носка, вприхватку, берут друг друга одной рукой за ворот, а другой не хватать. Лежачего не бьют — лежащий в драку не ходит; мазку (у кого кровь показалась) также не бьют; рукавички долой с рук. В сцеплянке, то есть в одиночной схватке, бой бывает самый жестокий, потому что ведется врассыпную, а не стена на стену, где нс выходят из рядов. В единоборстве иногда просто пытают силу: тянутся садясь наземь и упершись подошвами ног, хватаются руками за поперечную палку и тянут друг друга на себя. Иногда палку сменяют крючком указательного пальца. Татарская и вообще степная борьба ведется также по- своему: татары хватаются за кушаки и левыми плечами упираются друг о друга; перехватывать руками и подставлять носки не разрешается. Другой способ (у калмыков) совсем дикий: сходятся в одних портах без рубашек, кружатся, словно петухи, друг около друга; затем, как ни попало, вцепляются и ломают один другого, совсем по-звериному, даже как будто бы по-медвежьи.

Иной и крепок, собака, не ломится,
А и жиловат татарин не изорвется.

Русские люди редко кончали споры без драк врукопашную, стена на стену, когда еще не знали огненного боя, а ведались только лучным боем (стреляли из луков). Также стена на стену, на общую свалку хаживали предки наши, когда не устанавливалось ладов и мира между своими, как бывало у новгородцев с суздальцами, у южной Руси с северною, у черниговцев с суздальцами, у новгородцев с чудью и немцами, как теперь бывает на кулачных боях. И нынешние бои, как наследие старины, представляют расчеты по поводу накопившихся недоразумений и неудовольствий двух противных лагерей. Они и бывают трудноискоренимыми исключительно в старинных городах, где борются два направления: жители, например, одной стороны реки, разделяющей город, — мелкие торговцы или пахари с живущими по другую сторону фабричными.