Блуд на Руси (Устами народа) - 1997

А «воображеннику» с этой поры вступило в голову во что бы то ни стало подсмотреть Ефимьяна.

Он об этом и начал стараться, «тщашася низринути Ефимьяна» и «сотвори сие, но бысть божественною силой до полу-сух». Анна же «бежаше от соблазнения, имея с собой точию два монаха».

5) Февраля 9. Брат некий жил в ските, не видя ни одной женщины, но «брат вложи ему в память некие жены прекрасны». Воспоминание о женской красоте ужасно беспокоило скитника. Один раз пришел к нему другой брат и начал рассказывать, что случилось в мире нового, и упомянул, что красавица, которая нравилась брату, умерла. Тогда этот несчастный, как дождался ночи, взял свой «лентий» и побежал к тому месту, где, по рассказу, похоронили красавицу. Тут он разрыл её могилу, открыл гроб и «потре гной её лентием и возвратился, имея при себе смрад той». И это его исцелило. Когда ему приходило на ум, как эта женщина была прекрасна, он доставал этот «смрад» и, «полагая его перед собой», говорил: «вот то, что от всякой красоты остаётся».

10) Мая 21. Один брат вышел из скита на реку, чтобы почерпнуть воды, и вдруг заметил на том берегу «жену перущу ризы», то есть прачку, моющую одежды, и «прилучися брату пасти с нею». По совершении же этого греха, брат зачерпнул воды и понес водонос в скит свой, но его облепили бесы и стали кричать ему в уши: «Чего идешь в скит! Тебе там теперь уже не место; оставайся теперь с прачкой!»

Брат этим очень смутился, но сейчас же понял, что бесы этак хотят совсем сбить его с пути спасения, и сказал:

— Чего вы ко мне вяжетесь и для чего мне досаждаете! Я не хочу отчаиваться.

И с тем он пришел в свою келью и «безмолвствовал», но согрешение его открылось одному старцу. Тогда брат покаялся и рассказал, что он скрывал свой грех, боясь, как бы не впасть в отчаяние. Старец похвалил его рассуждение.

Проследованное нами в семнадцати «прилогах» ясно показывает, что из тридцати пяти случаев, где имеет место любовный соблазн, в семнадцати из них женщины Пролога не обнаруживают никакого обольстительного коварства для совращения мужчин, а, напротив, мужчины сами увлекаются в эту сторону с чрезвычайною неразборчивостью и легкостью.

ВТОРОЙ ДЕНЬ РАЗБИРАТЕЛЬСТВА XIII—XVI вв.

ПОКАЗАНИЯ СВИДЕТЕЛЕЙ И ЭКСПЕРТОВ.

Показание № 17

С появлением татар во многом изменились самые условия жизни, но не изменились коренные черты характера народного. Конечно, в те давние времена жизнь и имущество никогда не пользовались полною безопасностью и ограждением, возможным в обществах, живущих жизнью цивилизованною, ибо если воровство было довольно слабо развито, сравнительно с нашим временем, то в значительной степени было развито насилие. Эта общая необеспеченность еще увеличилась от потери независимости и подчинения хищным кочевникам, считавшим жизнь и имущество подчиненных им народов своей полной собственностью и позволявшим пользоваться ими только из милости. Тогда-то люди зажиточные заперли своих жен в терема, ибо уводить жен и невест было постоянным обычаем татарским. Вообще, это сознание постоянной опасности довело до высшей степени свойственную великороссу недоверчивость и опасливость.

Нравственное начало несомненно падало. На помощь обществу пришла церковь, которая в лице своих представителей, преимущественно монашествующих, осуждала нравственное падение общества и призывала уходить из растленного мира в пустыню. Уход в пустыню усилился в последнее время татарского владычества. Сюда шли и те, кого влекла жажда душевного спокойствия, и те, которые хотели более обеспеченной материальной жизни.

Если монастырь не всегда огражден был от нападений извне, то и внутри монастыря не всегда можно было спастись от пороков, свойственных грубому обществу, что, впрочем, нисколько не мешало благодетельному влиянию монастыря: пороки эти — явление слишком частое, и потому общество относилось к ним более снисходительно, чем даже должно.

В самом начале татарского владычества появляется проповедник, указывающий на грехи народные, как на главную причину всех бедствий, это Владимирский епископ Серапион (умер в 1275 г.). В своих поучениях Серапион равно поражает и маловерие и суеверие: у него находим прямое обличение тех, которые, считая волхвов способными чарами произвести разные бедствия, сожигали их. Взывая к покаянию, Серапион полагал нравственное очищение единственным средством спасения от врагов иноплеменных.

Константин Бестужев-Рюмин (1829-1897) историк, академик Петербургской АН

Показание № 18