Блудливое Средневековье

Однако ошибочно было бы считать, что нехристианский брак к XIII веку изжил себя и полностью осуждался. Бомануар гораздо спокойнее относился к внебрачным отношениям, которые со временем освящались церковью. «Если некий мужчина (дворянин) имел от некоей женщины, с которой он жил en soignantage, сына, а потом женился на другой, от которой тоже имел сына, а впоследствии, после смерти супруги, он сочетался законным браком с той, от которой имел en soignantage сына… то старшим его наследником по правам на наследство будет его младший сын, рожденный в первом законном браке». Soignantage – аналог брака more danico, то есть – нецерковный брак. Бомануар довольно четко расставляет приоритеты – церковный брак на первом месте, но и дети от суаньтажа тоже не исключаются из числа наследников, просто они становятся как бы наследниками второй очереди.

И это мнение не одного Бомануара – если почитать официальные церковные документы, становится очевидно, что мнение церкви было примерно таким же, хоть и высказывалось более осторожно. Вот что говорится, например, в пенитенциалии Аллена Лильского (первые годы XIII в.). При расследовании случаев сожительства мужчин и женщин, не освященных церковным браком, следует «принять во внимание, являлась ли женщина супругой кого-либо или нет… Если женщина незамужняя или если тот, кто ее познает, холост, то это меньший грех, если женат – больший грех. Если же женатый познает замужнюю – тяжелейший грех. Если же холостяк познает незамужнюю, учесть, лишил ли он ее девственности. Если же он познал недевственницу, учесть сколько раз он ее познал, ибо это увеличивает грех…»

Церковь была против сожительства вне христианского брака, но если так живут свободные от других обязательств люди – это не слишком серьезный грех. И причина такой осторожности в суждениях была проста – без церковного благословения по-прежнему жили множество людей, и церкви приходилось лавировать, чтобы не отталкивать от себя такую большую часть прихожан. Как пишет Ю. Л. Бессмертный: «Ни включение в XII в. брака в число основных христианских таинств, ни распространение так называемой компромиссной его модели (учитывающей и теологические, и светские традиции его истолкования) еще не означали превращения канона христианского брака во внутренний императив для всех мирян… Наряду с церковными браками бытовали – особенно в среде неженатых – и иные виды супружеских союзов. Их статус и их терминологическое обозначение не были, как мы видели, тождественными. В среде рыцарства и знати эти союзы (суаньтажи), допускаемые светским правом, могли охватывать чуть ли не всю жизнь – от молодости (когда они чаще всего возникали) до зрелости или старости (когда, скажем, после смерти «законной жены» к ним вновь возвращались)… Что касается простолюдинов, то в их среде подобные союзы подвергались, вероятно, наименьшей социально-правовой регламентации. И быть может, именно поэтому мы о них реже всего слышим».

Проблемы целибата

Заканчивая разговор о конкубинах, стоит вспомнить и о браках в среде самих церковников. Ведь строгий целибат прижился не сразу, фактически настаивать на нем официальная церковь стала тогда же, когда занялась внедрением христианского брака. Поэтому большая часть священников тоже были женаты. И когда для мирян наилучшим путем был объявлен церковный брак, а для клира – безбрачие, священники наставляли прихожан сочетаться законным браком, а сами зачастую жили с неофициальными женами и конкубинами. Потому что официально жениться им запретили.

Ю. Л. Бессмертный в книге «Жизнь и смерть в средние века» не зря пишет про «свидетельства о внецерковных брачных союзах, создававшихся клириками. Не будучи, как правило, церковно оформленными, эти союзы нередко отличались прочностью и длительностью. Жак де Витри упоминает священника, который, будучи поставлен епископом перед выбором, сохранить либо приход, либо конкубину, предпочел покинуть приход.

В известной истории Абеляра и Элоизы благочестивая и ученейшая Элоиза, уже имевшая от Абеляра сына, настойчиво отказывалась от церковного брака. «Хотя наименование супруги (uxor), – писала она Абеляру, – представляется более священным и достойным (sanctius ас validius), мне всегда было приятнее называться твоей подругой (arnica) или, если ты не оскорбишься, твоей сожительницей (concubina) или любовницей (scorta)». Сопротивляться церковному браку Элоизу заставляли и справедливые опасения, что это отразится на карьере Абеляра как магистра богословской школы. В конечном счете, Абеляр и Элоиза сочетались, как известно, браком тайно.

О внебрачных союзах клириков говорится и в других нравоучительных произведениях XI–XIII веков. Распространенность у клириков конкубин и незаконнорожденных детей фиксируется и в частноправовых актах. Словом, вводимый клюнийской реформой целибат приживался плохо. Не случайно в дипломах французских королей еще и в начале XII в. ряду младших чинов церковной иерархии официально разрешался – во избежание «разврата» – законный брак».