Блудливое Средневековье

«На этом же соборе поднялся кто-то из епископов и сказал, что нельзя называть женщину человеком. Однако после того как он получил от епископов разъяснение, он успокоился. Ибо священное писание Ветхого Завета это поясняет: вначале, где речь шла о сотворении Богом человека, сказано: “…мужчину и женщину сотворил их, и нарек им имя Адам”, что значит – “человек, сделанный из земли”, называя так и женщину и мужчину; таким образом, Он обоих назвал человеком. Но и Господь Иисус Христос потому называется сыном человеческим, что Он является сыном девы, то есть женщины. И ей Он сказал, когда готовился претворить воду в вино: “Что Мне и Тебе, Жено?” и прочее. Этим и многими другими свидетельствами этот вопрос был окончательно разрешен»

Св. Григорий Турский. «История франков». Рассказ о Втором Маконском соборе (585 г.), созванном королем Бургундии

Дева Мария

Чему же, а точнее, кому женщины были обязаны таким своеобразным к себе отношением? Это нетрудно понять уже из приведенного выше рассказа Григория Турского. Дело в том, что в христианстве, особенно в католицизме, есть два непререкаемых авторитета – сам Христос и его мать, Дева Мария, женщина.

Поэтому богословы все время находились в раздумьях, как совместить в одной системе ценностей ненавистную им Еву – женщину грешную, сбивающую мужчин с пути истинного, и Марию – символ святости и чистоты. Постепенно это вылилось в идею о том, что Ева принесла в мир грех, но потом Мария этот грех искупила. Не зря у Данте в раю Ева сидит у ног Девы Марии – в самом центре рая.

Августин Блаженный писал: «Через женщину – смерть и через женщину – жизнь». Ансельм Кентерберийский заявил еще конкретнее: «Таким образом, женщине не нужно терять надежды на обретение вечного блаженства, памятуя о том, что хотя женщина и стала причиной столь ужасного зла, необходимо было, дабы возвратить им надежду, сделать женщину причиной столь же великого блага».

Раннесредневековых теологов очень смущало то, что Дева Мария была матерью. То есть с одной стороны, это и есть ее главное достоинство – что она родила Спасителя, но с другой, а как же грустные размышления того же Августина, что «мы рождаемся между мочой и калом»? Хочешь или нет, а Христос родился из того же презираемого богословами места. В конце концов, своеобразный компромисс был найден – Дева Мария была и осталась девственной. Она зачала от Святого Духа, а потом и родила как-то так же (в физиологические подробности богословы старались не вдаваться), сохранив при этом девственность.

Девственность

Раннесредневековая христианская церковь единственно возможным путем для истинно верующего считала девственность. Поэтому неудивительно, что женщина для богословов того времени была исключительно раздражающим элементом. Ведь как просто было бы остаться добродетельным, если бы не было женщин, этих адских созданий, порождающих у мужчин греховные мысли. Разумеется, в этих мыслях были виноваты не сами мужчины, искренне мечтавшие о чистоте, а дьявольская женская натура.

Конечно, даже тогда церкви приходилось признавать существование добродетельных женщин, ведь кроме Девы Марии были и ветхозаветные праведницы, и раннехристианские святые. Но если почитать жизнеописания этих святых (точнее, варианты, написанные в тот период) и любые поучительные истории о добродетельных женщинах, легко можно заметить одну особенность – все эти женщины либо девственницы, либо раскаявшиеся грешницы, занявшиеся умерщвлением плоти (как Мария Магдалина и Мария Египетская), либо питают отвращение к браку. Так, о замужних святых обязательно писалось, что они не хотели замуж, питали к супругу отвращение, и вообще их просто заставили.