Блудница

Он смущенно встал рядом с двумя ветхими стульями, составлявшими мебель в гостиной, и не сел, пока Джесс не налила две кружки воды и не села сама. «Калеб заплатил, чтобы переспать с ней, но не сядет, пока она будет стоять?»

Порой мужчины были такими странными.

– Прости меня, – сказал он.

Девушка прижала руки к холодной кружке. Ее челюсти сжались так сильно, что заболела голова.

– За что? – удалось ей задать вопрос.

«Только бы Калеб не узнал правду…»

Мужчина склонил голову, словно не хотел говорить.

– До меня не доходило, пока я не оказался на полпути в горах. До тех пор, пока не побыл один довольно долгое время.

«Пожалуйста, только бы не узнал…»

– Я думал о том, что кто-то посмел причинить тебе боль, о том, как он это сделал…

«Нет».

– Размышлял об этом, и, Джесс… как я могу ненавидеть тебя после такого?

«Что это значило?»

– Как ты заметил, – проговорила девушка онемевшими губами, – я сама выбрала этот путь.

– Но ты была права. Возможно, ты поступила плохо, но тобой управлял страх. Отчаяние. То, что сделал я, было просто… просто, чтобы скоротать время. И я сделал это с какой-то женщиной, находившейся в таком же отчаянии, как и ты. Некоторые женщины пытаются выжить и прокормить себя. Для меня не имело значения, почему она спала со мной.

Джесс почувствовала, что это было началом чего-то хорошего. Чего-то, что она никогда не ожидала услышать от Калеба или кого-то еще. Возможно, когда-нибудь она будет благодарна за это. Но сейчас девушка чувствовала угрозу и надежду, в которую не хотела верить и не желала узнавать.

«Поэтому он вернулся?»

– Ладно, – пробормотала она, – спасибо, что пришел сказать мне об этом.

– Джессика…

Торжественный тон, которым Калеб произнес ее имя, заставил ее сердце забиться быстрее.

– Очень любезно с твоей стороны, – девушка так быстро встала, что почувствовала головокружение. – Спасибо.

– Джесс.

Мужчина вскочил на ноги, и его шляпа упала на пол. Она уставилась на нее, словно хотела удостовериться, что Калеб не наступит на нее и не помнет.

– Твоя шляпа… – произнесла Джессика, в то время как ее уши горели от страха.

Он сделал шаг вперед, отодвинув головной убор ногой в сторону на несколько дюймов.

– Даже когда я пытался тебя ненавидеть, то все равно любил тебя.

Эти слова вывели девушку из шокового состояния. Джесс оторвала взгляд от его шляпы и помотала головой.

– Нет.

– Это правда.

Калеб приподнял ее подбородок, и Джессика посмотрела на него, пытаясь выявить ложь на его прекрасном лице, в жестких очертаниях его губ, скул и носа.

В глазах мужчины больше не было жестокости. В них читалась мольба.

– Мне было необходимо то, что мы сделали, чтобы ощутить, как я ошибался. Я хотел преподать тебе урок. Но это было прекрасно. Как и ты, Джесс. Мне жаль, если я заставил тебя чувствовать себя плохо.

Ее глаза наполнились слезами. Одна горячая слезинка скатилась по щеке девушки. Калеб поймал ее большим пальцем.

– Я хотел, чтобы тебе было больно, – сказал он.

Джессика с трудом сглотнула, от чего еще больше слез выкатилось из глаз.

– Знаю.

– Извини меня за это. Прости, что оставил тебя два года назад. Я должен был остаться и жениться на тебе. Нужно было набраться смелости и сделать то, чего мы оба так хотели.

У Джессики в горле встал ком. Это все, о чем она когда-либо мечтала. Слова Калеба о том, что они принадлежали друг другу. Что он останется с ней. Не покинет ее. Что ей не было необходимости притворяться кем-то другим для того, чтобы быть с ним, а лишь нужно оставаться самой собой. Однако, теперь было слишком поздно.

– Я был зол, – продолжил мужчина. – Думал, что все, что я делал, было для тебя. А когда узнал о смерти твоего отца, то взял еще больше работы, хотя и не стоило. Мне хотелось быстрых денег, поэтому я стал работать на начальство, сворачивая шеи организаторов и выслеживая людей, воровавших в шахтах. Это было ужасно, и, думаю, я также винил в этом тебя.

– Мне жаль, – на автомате прошептала Джессика, но Калеб покачал головой.

– Ты никогда не просила меня этим заниматься. Не извиняйся. Я пришел не за этим.

Джесс вновь проглотила очередной комок в горле, только чтобы прошептать ему:

– Я больше ничего не могу тебе предложить, Калеб.

– Как насчет обеда?

Вопрос настолько ее удивил, что Джессика рассмеялась.

– Обеда?

– Я довольно долго в пути. И не отказался бы от обеда и ведра воды, чтобы умыться.

Она покачала головой.

– Это все о чем я прошу. Обещаю. Сейчас.

«Что это значило?»

Джессике следовало бы выставить его отсюда. Ей было необходимо, чтобы Калеб уехал и никогда не возвращался, тогда она смогла бы найти какой-нибудь способ и забыть его, вычеркнуть из памяти то, что сделала, выбросить из головы свою прежнюю жизнь. Но ее губы никак не хотели произносить слова, которые бы заставили мужчину уйти. Тело Джессики отказывалось отходить от него хоть на шаг. Она смогла уловить исходивший от него запах лошади, пота и грязи, и даже это было бальзамом для ее глупого, бестолкового сердца.

Как Джессика могла заставить его уйти?

– Ты можешь остаться на обед, – выдавила она, сжав челюсть.