Блудница поневоле

— Да вроде уже настрелялся, идем.

С этими словами он цепко взял ее за рукав и потащил к выходу.

Удивительное дело, но страшная картина бандитских разборок, представившаяся ее взору, едва они переступили порог, не вызвала трепета в ее чувствительной душе. Более того, явилось ли то следствием травмы головы или засевшего в мозгу чувство страха, но Милочка взирала на трупы парней с поразившим даже ее самою злорадством.

— Это ты их? — спросила она, едва они вышли из комнаты и пошли длинным гулким коридором.

— Допустим, а что?.. — не оборачиваясь, обронил Максим.

— Да нет, так… Вроде как приятно…

— С чего бы это?!

— Ну… ты же рисковал… И вроде как из-за меня…

Он резко остановился, отчего она едва не налетела на его широченную спину, и, все так же не оборачиваясь, цинично процедил сквозь зубы:

— Я рисковал не по той причине, что ты думаешь… Так что не обольщайся…

— А что же послужило причиной?

— Ты нужна мне для дела… Этим идиотам никого нельзя доверить — всех уберут.

Сказать, что Милочка оскорбилась, значило сильно покривить душой. Она была вне себя от гнева, направленного на всех представителей мужской половины населения, и еще бог знает каких чувств, выразить которые обычными в обиходе словами было просто-напросто невозможно. Поскрипывая зубами, дабы не выпустить на волю свой язык, она следовала за Максимом, затрудняясь определить для себя, в какой роли в ее судьбе он на этот раз выступает. Сочтя, что из имеющихся зол он является наименьшим, Милочка немного успокоилась и, когда уселась с ним в машину, даже попыталась улыбнуться.

Максим ее чувств не оценил, а сосредоточил все свое внимание на дороге, время от времени бросая настороженные взгляды в ее сторону.

— У тебя нет места, где мы могли бы укрыться? — нарушил он, наконец, молчание.

— Боишься, — с пониманием кивнула она головой.

— Не боятся только дураки, — раздалось в ответ презрительное. — У одного из этих парней есть братишка, с которым мне не хотелось бы встречаться… По крайней мере — пока…

— Есть у меня одно место, правда, не знаю, насколько оно надежное, — тяжело вздохнула Милочка, поняв, что с симпатиями с его стороны покончено.

— Выбирать не приходится, — согласно кивнул Максим.

— Слушай, а как ты меня нашел? — оживилась она, уловив потепление в его тоне.

— Я следил за ребятками, — хмыкнул он, выезжая за город. — А я это делать умею… Видел, как приволокли кого-то, меня это заинтересовало. Когда обходил вокруг гаража, уловил запах дыма. Подошел, принюхался и…

— Что и?.. — вцепилась она в него.

— Подумал, что, кроме тебя, там быть некому…

— Ага, понятно! — произнесла Милочка с торжествующим блеском в глазах. — Значит, ты все-таки спасал меня!..

— Ну и что? — равнодушно пожал он плечами. — Ну спасал, и что? Повторяю — ты нужна мне для дела…

— И все?!

Видимо, обида и разочарование, прозвучавшие в ее возгласе, были столь очевидны, что Максим не выдержал и затормозил. Прищурив глаза, он несколько минут пристально разглядывал сидящую перед ним женщину и наконец спросил:

— А чего ты хочешь?!

— Я не… — замямлила Милочка и неожиданно со странным спазмом в голосе выдавила: — Я хочу, чтобы во мне нуждались…

* * *

Березовые поленья потрескивали в камине, навевая удивительное ощущение покоя. Багровые сполохи пламени отражали на стенах причудливые тени, делая комнату на удивление уютной и обжитой.

Максим сидел на низкой скамеечке для ног, потягивал из металлической кружки черный кофе и исподлобья смотрел на Милку. Определить направление его мыслей она не бралась — слишком уж загадочным был его вид, но вот некоторые мыслишки в ее собственной голове родились. Слабые ростки зарождающегося прозрения свербили изнутри, заставляя ее ерзать на широченном диване.

Она прокашлялась, прочищая горло, и, уставясь в пустоту, спросила:

— Так ты говоришь, что Валерий следовал за мной от самого города до Ростова?

— Его звали не Валерий, — Максим встал и, поставив кружку на стол в кухоньке, вновь вернулся на свое место. — И он вел тебя от самого аэропорта.

— А ты?..

— А я вел его…

— А кому он звонил?

— А черт его знает… Я попытался у него узнать, так он за пушку хвататься, пришлось угомонить парня. — Максим недобро блеснул глазами. — Но одно скажу точно — он говорил о тебе…

— А на кого он работал? — перебила его Милочка, подбирая ноги под себя. — Ты же должен знать его хозяина.

— Конечно, знаю. Но это только еще больше все запутывает.

— Почему?

— Потому что он был парнем Кивы… — И, услышав, как изумленно охнула Милочка, Максим продолжил: — Я не очень хорошо его знал. Он занимался какими-то другими, нежели я, делами, но что он работал на него — это точно.

— Тогда слежка за мной вполне объяснима, если учесть, что убийца приехал на место встречи на моей машине. Непонятно только, зачем ему хвататься за пушку? Не вяжется как-то…

— Ты гляди, какая понятливая, — недоверчиво хмыкнул он. — Только я все равно тебе не верю.

— Почему?