Блудное Солнце

Кейн стоял у двери. Суринка, по-прежнему пристегнутая ремнями безопасности к своему креслу, лежала спиной к Рош.

Кейн бросил взгляд на вошедшую Рош, а потом снова повернулся к суринке.

– Я могу пользоваться периферийным зрением. – Прозвучал в сознании Рош голос суринки, хотя она обращалась к Кейну.

Очень необычное и неприятное ощущение – почти насилие; казалось, кто-то использует её мозг, чтобы формировать собственные мысли. Общение с Ящиком гораздо приятнее.

– Я восхищаюсь вашей стойкостью, – продолжала суринка. – Но я узнала, что Рош проснулась в тот самый момент, когда это произошло. Я могла бы взять её под контроль, если бы захотела. Однако я не стала её трогать.

Рош внимательно наблюдала за неподвижно стоявшим Кейном. В кабине царила полная тишина, но разговор продолжался.

– Я пытаюсь убедить вас, что мне можно доверять

В голосе суринки появились нотки отчаяния. Ей явно не нравилось то, что она связана.

– Мне известно, что я не в силах причинить вред вам. Но Рош... да, я знаю, что произойдет, если я попытаюсь. Просто я утверждаю, что мне это по силам. Почему вы мне не верите?

Рош откашлялась: – Где Веден?

Кресло рядом с суринкой оставалось пустым.

– В туалете, – ответила похитительница. – И перестаньте мысленно называть меня суринкой. Я Майи.

Рош с трудом заставила себя говорить вежливо: – Большое спасибо, Майи.

– Вы мне не верите, не так ли?

– А мы должны?

– Скажи ей, Кейн.

– Она говорит правду. – Кейн наконец оторвал взгляд от суринки. – Он заперт в туалете. Пожилому человеку тяжело так долго оставаться привязанным к креслу.

Рош кивнула. Слова Кейна показались ей разумными.

– А как дела у вас двоих?

Кейн пожал плечами.

– Он пытается сопротивляться, – объяснила суринка. – Ему не нравится, что я пользуюсь его глазами, и он старается смотреть только на меня, чтобы я не видела ничего другого. Но у него не получается.

Рош почувствовала, что ситуация забавляет суринку, которая добавила:

– Теперь все в порядке, Кейн. Можешь расслабиться. Я больше не пользуюсь твоими органами чувств.

Рош с трудом сдержала дрожь. Только усилием воли она заставила себя не пытаться выбросить суринку из своего сознания. К тому же она не была уверена, что у неё получится.

Если похитительница и заметила отвращение Рош, то виду она не подала.

– Майи, я хочу, чтобы ты рассказала мне о Ведене. Кто он такой и почему вы вместе?

– На эти вопросы может ответить Кейн, – заявила девушка. – Я ему уже рассказала.

Рош повернулась к Кейну, который пожал плечами.

– Она говорит, что на самом деле они вовсе не заключенные – точнее, не преступники.

– Что за чепуха?

– Я знаю, но больше ничего не могу вам сказать. – Узкий язычок суринки облизнул тонкие волоски, растущие вокруг черных губ. – Вам следует спросить у Ведена.

– Я уже спрашивал, – сказал Кейн.

Рош перевела взгляд с Майи на Кейна.

– И что он ответил?

– Ничего.

– Я так и думала.

Рош подошла к креслу, на котором полулежала Майи.

– Он использует тебя против воли?

Что-то мягко защекотало сознание Рош – суринка смеялась.

– Я не «рабыня», если вы намекаете на это. Ведену и в голову не пришло бы меня принуждать.

– Нет, я имела в виду... – Рош покачала головой. – Ты знаешь, что я имела в виду.

Впервые за все время на лице Майи появились хоть какие-то эмоции.

– Я знаю о вас далеко не все. Только поверхностные мысли, очевидные детали. Конечно, я могу пройти и на более глубокие уровни, если вы мне позволите.

– Раньше тебе моего разрешения не требовалось, – напомнила Рош. – На Третьей палубе.

Она ещё не забыла, как суринка полностью парализовала её волю.

– Вы застали нас врасплох. Веден собирался задраить люк – и вдруг потерял сознание. Я запаниковала. – Лицо девушки стало печальным. – Вопреки распространенному заблуждению, коммандер, адепты эпсенса не лишены представлений о морали.

Рош фыркнула: – Да, только ваши моральные устои не слишком высоки.

– Это нечестно, – возразила суринка. – Вы говорите так, словно я получила удовольствие от того, что сделала на борту «Полуночи». Вы ошибаетесь. Мне пришлось напрячь все свои силы.

– Не говоря уже о моральной стороне вопроса.

– А разве пистолет не из той же области?

Мысленно Рош приняла её довод, у неё даже возникли сомнения, не страдает ли она манией преследования. За каждым словом и действием похитительницы ей мерещились самые худшие мотивы – коварные интриги, на которые способен лишь взрослый человек. Ритуально ослепленная суринка, несмотря на все свои паранормальные таланты, была ещё ребенком. Иногда нетерпеливым и дерзким, возможно, даже жестоким, но все равно ребенком.

Однако вопрос о том, что объединяет суринку с Макилом Веденом, продолжал тревожить Рош. Эканди с удлиненным лицом и серой кожей казался странной компанией для смуглой широкоскулой Майи. Очевидно, их дружба зародилась задолго до того, как они попали на борт «Полуночи» – возможно, в тот момент, когда суринка появилась на свет. Несомненно, Майи относилась к Ведену с уважением; может быть, эканди удочерил её.

– Вы очень молоды, – сказала Рош. – Гораздо моложе всех других похитителей, которых мне приходилось встречать.