Блудные братья

— «Оный поединщик в полном праве изъявить комиссарам Суда некие претензии, сиречь требования, числом не более пальцев на его руках, кои подлежат непременному и скорому исполнению, за изъятием одного», — проговорил Юзванд, от бешенства прикрыв глаза, — «дабы сей подлец не возомнил о себе лишнего».

— Свобода передвижения подразумевается, — заметил Кратов, — и в число требований не входит.

— И все, что мне говорили об этлауках, — чистая правда от первой до последней буквы!.. — бормотал Юзванд, разжимая окровавленный кулак, в котором зажат был заранее приготовленный ключ от цепей.

5

Сквозь узкие стрельчатые окна на пол падали причудливые отсветы. Окна больше схожие с бойницами, были предусмотрительно забраны снаружи решетками. Пол был обычный, выстланный красноватой паркетной дощечкой. Кратов прильнул щекой к стеклу. Отсюда и до самого горизонта лежало сморщенное серое океанское покрывало, снизу доносился приглушенный рокот невидимого прибоя. Из клубящихся тяжелых туч на полнеба вставало огромное, темно-рыжее, в бесформенных бурых лишаях солнце. «Странно, — подумал Кратов, — помнится, мне толковали, что Эхлиамар крутится вокруг желтого карлика. А мы здесь имеем в качестве светила оранжевую звезду самого почтенного возраста. Желтый карлик, обладая столь солидными видимыми с поверхности планеты размерами, выжег бы означенную поверхность дотла. Что мы и наблюдаем, к примеру, на Меркурии. И чего совершенно не наблюдаем здесь, заодно теряясь в догадках, как все это следует понимать..» Он исследовал окно в поисках запора, форточки или иной какой отдушины и отошел раздосадованный. В помещении витали тяжелые ароматы местных благовоний, и невредно было бы от них как-то избавиться. Увы, он вынужден был соблюдать чувство меры в своих претензиях, ибо самое невинное требование могло оказаться внезапно зачтено в разряд исполняемых… На круглом низком столике, сделанном из какого-то тяжелого и, по всей вероятности, чрезвычайно прочного — учитывая эхайнский темперамент и дурную привычку колотить перед собой ладонью — дерева, стоял простой глиняный кувшин. Тщетно поискав глазами какую-нибудь емкость, Кратов поднял крышку — та оказалась достаточно высокой, чтобы исполнить роль бокала и, возможно, для того и предназначалась. Напиток как по цвету, так и на вкус напоминал слабое недобродившее пиво.

Прихлебывая пойло, Кратов двинулся в обход своих апартаментов.

Он толкнул первую подвернувшуюся сдвижную дверь и оказался в спальне. Если судить по ее размерам, клаустрофобией эхайны не страдали. В этом закуточке можно было только лежать и при желании лежа дотянуться до потолка. Постель была устроена прямо на полу — толстый и не слишком мягкий на вид матрац, застланный двумя покрывалами. Подушка отсутствовала. В небольшой нише над изголовьем стоял светильник в форме раскрывшегося цветочного бутона. Поразительное сочетание равнодушия к удобствам и наивного уюта… «Кстати, а не вздремнуть ли? — подумал Кратов. — За плечами у меня бессонная ночь на Эльдорадо, хорошая нервная встряска и два тяжелых наркотических шока. В конце концов, у меня впереди еще двое-трое суток, пока инстанции не решат, как поступить с моим вызовом… Нет, рановато расслабляться. Не все еще события произошли». Горестно вздыхая, он задвинул дверь и заглянул в соседнее помещение. Там тоже была спальня. Затем последовали: кладовая со множеством полочек и встроенным шкафом, совершенно пустая (Кратов тотчас же стянул с себя все еще влажную куртку, за эти несколько безумных часов сделавшуюся похожей на тряпку, и повесил сушиться в шкаф); комнатушка неясного культового предназначения со следами спешно вынесенных святынь; душевая кабинка и круглый бассейн, полный прохладной зеленоватой воды, сквозь которую пробивались цепочки пузырьков (когда Кратов уходил, на глазах его стояли слезы); еще один закуток со сложным сооружением из черного камня, напоминающим авангардистскую скульптуру, и потребовалось немало воображения, чтобы узнать в этом банальный санузел…

«Удивительно, — подумал Кратов. — Я хожу по эхайнскому жилищу. Пью какую-то эхайнскую бражку. Имею несравненную наглость диктовать эхайнам условия. Еще вчера я об этом даже и не мечтал. И вот я здесь. И веду себя так, словно все развивается по заранее намеченному плану. Но ведь не было же никакого плана! Так отчего же меня не трясет от волнения? Отчего же я не мечусь по этой клетке в поисках щелки для немедленного побега? Отчего же мне даже не страшно-то?! — Он рассеянно пригубил из бокала. Неужели оттого, что и вправду все это уже было, или было нечто очень похожее, и нет смысла ждать чего-то нового?»

Последняя дверь сдвигаться отказалась и на грубые толчки не реагировала. Кратов сдаваться не собирался. Он внимательно обследовал преграду, не нашел никакого потайного запора и совсем уж было занес ногу для досадливого пинка, как дверь открылась сама собой.

На пороге стоял Юзванд, надменно вперив желтые выпученные гляделки в пространство где-то на полметра выше его макушки.

— Яннарр Кратов, — наконец разомкнул он тяжкие челюсти.