Блудный брат

— Сейчас — да, у меня только что прошел такой приступ головокружения, что я думал, что… О господи, у меня все еще язык заплетается, — беспомощно улыбнулся я.

Врач в два прыжка оказался возле меня, выдернул, не спуская с меня испытующего взгляда, наконечник зонда и прижал к запястью. Посмотрев на монитор, он покачал головой.

— Вас беспокоит мое хорошее состояние или плохое? — Мне нужно было как можно быстрее убраться с минного поля, которое представлял собой лазарет, и я намеревался добиться этого любыми средствами, например доведя доктора до бешенства.

— Должен сказать… — благоговейно начал он. Стряхнув его руку и зонд с моего предплечья, я сел.

Мне удалось одним движением отодвинуть врача и встать.

— Где моя одежда?

— Не шутите…

Я схватил доктора за руку и дернул вверх, уставившись яростным взглядом в его блуждающие глаза:

— Я спрашиваю: где одежда?

— Т-там…

Отпустив его, я быстро подошел к шкафу, сбросил пижаму и, пряча предплечье от его взгляда, начал одеваться.

— Доктор, у меня нет времени валяться на койке. — Я на мгновение прервал процесс одевания и нахмурился. На данном этапе следовало завоевать расположение врача, мне не хотелось иметь проблем с выходом из лазарета. — А собственно, как я сюда попал?

Вновь обретя самообладание, он опять поправил лацканы и выпятил грудь, что при его худобе выглядело довольно забавно.

— Был взрыв, не помните? — Он пронзил меня подозрительным взглядом. Я заправлял рубашку в брюки, и у меня нашлось время лишь на то, чтобы покачать головой, я даже особо не заинтересовался информацией о взрыве. — Вы контужены…

— Был контужен! — Я до такой степени подчеркнул слово «был», что по нему, словно по мосту, могла бы проехать полевая кухня. — Я прекрасно себя чувствую и ухожу.

— Уверен, что… — возразил доктор.

— Поздравляю! Многие в наше время испытывают проблемы с уверенностью в себе. — Я надел ботинки, подошел к врачу и потряс ему руку. — Спасибо, доктор.

Он выдернул руку, залившись пурпурной краской. Внезапно я осознал, что нахожусь в армии, и вся моя тактика могла швырнуть меня под гусеницы армейских отношений. Я бросился к двери; уже в коридоре меня догнал тонкий писк доктора, видимо, у него имелись претензии к моему отданию чести и еще чему-то, но в подробности я уже не вдавался. Преодолев бегом коридор, я замедлил шаг перед поворотом, выглянул и, не видя никого, кроме прикрывшегося газетой дежурного, спокойно миновал его, жестом разрешая не вставать. Похоже, он меня даже не заметил и уж наверняка не собирался вскакивать, чтобы отдать честь.

Впрочем, он был старше меня по званию.

Выскочив на улицу, я помчался бегом. Вряд ли врачу хотелось бы нарушать спокойствие в части, столь важное в армии, тем более что я не пытался уклониться от службы, а как раз наоборот, и к тому же быстро скрылся у него из виду. Свернув за угол, я проверил наличие перед собой пространства для маневра и побежал в направлении, указанном мне чуть меньше часа назад. Десять минут спустя я стоял у калитки, ведшей в наш сектор. Часовой считал мой код с идентификатора, сверил со списками личного состава и пропустил без каких-либо возражений. Я уже давно пришел к выводу, что чрезмерное доверие к компам погубит эту страну — чрезмерное доверие к компам и шутники-бармены. И болтуны-бармены. Да и вообще это не моя страна, сообразил я, лишь ее нечеткая, словно мутное отражение в запыленном зеркале, копия.

Первым меня заметил сидевший на подоконнике Хьюгональд Лоботри, помахал рукой и сказал что-то кому-то в комнате. Прежде чем я дошел до здания, меня уже довольно радостно приветствовали улыбающиеся физиономии почти всего нашего отряда. Я подумал, что если у меня ничего не получится, то они почти наверняка останутся здесь, и почти наверняка на всю жизнь. Мне стало неприятно, словно я облился холодным киселем, и этого ощущения не могло нейтрализовать даже осознание полной добровольности выбора, сделанного моими «коллегами» по отряду.

Будда настиг меня в коридоре, шумно похлопал по спине, едва не наставив на ней синяков, не спуская с меня испытующего взгляда и, похоже, намереваясь сразу на месте задать несколько важных вопросов. Я тоже несколько раз хлопнул его по спине, стараясь выбить из легких запас воздуха, что мне удалось, — не задавая никаких вопросов, он потащил меня к выходу.

— Мы думали, ты уже копыта отбросил! — крикнул кто-то сзади. Я обернулся и замедлил шаг, увидев Суинберна. Будда пытался тащить меня дальше, но я вырвал руку. — У тебя даже следов на морде нет, — восхищенно сказал Попкорн, тряся мою лапу.

— Не затем у меня морда, чтобы на ней следы носить, — сказал я первое, что пришло мне в голову, и почти сразу же подумал, что стоило бы подождать чего-нибудь поумнее, но в данном обществе сошло и это. — Мне отшибло память, но теперь, когда я вас вижу, то думаю, что это был акт милосердия со стороны моего разума, а не результат контузии.