Blueberry (СИ)

— Смотрела телевизор, выносила мусор, мылась. Ну и остальное так, по мелочи, ела, пила чай, туалет… Достаточно?

Больше не мог удерживать злое выражение лица, меня разбирал счастливый смех. Ну какая же ядовитая ягодка мне досталась! Подошёл к ней вплотную, жадно вдыхая её аромат.

— Достаточно. Но в этом перечне я не услышал самого главного.

— И чего же?

С вызовом вскинула голову. А меня уже понесло. Я впился в её губы жестким поцелуем. Через пару секунд почувствовал, как пальцы Веры запутались в моих волосах. Она прильнула ко мне, привставая на цыпочках. И я сдался, меняя поцелуй, отдавая ей всю нежность, которая сейчас переполняла моё сердце.

Спустя пару минут нечеловеческим усилием оторвался от Веры, потому что ещё минута, и я, потеряв последние крохи самоконтроля, довел бы дело до конца, начав размножаться на рабочем месте, забыв про открытые двери и рабочий день.

— Так что же я не сказала? — тяжело дыша, спросила Вера.

— Ты не сказала, что скучала…

Коснулся своим лбом её лба и, закрыв глаза, попытался успокоится. Как же хорошо.

— И правда, забыла, — прошептала мне в губы. — Я очень, очень скучала. — А потом продолжила совсем тихо: — Прости меня, пожалуйста, так получилось, мама…

— Ш-ш-ш… — Накрыл её губы пальцами. — Расскажешь позже. Я тоже дико скучал. И вот, во что это вылилось.

Достал из кармана коробочку и протянул ей.

— Это тебе.

Аккуратно взяв её из моих рук, Вера подняла на меня удивлённый взгляд.

— Подарок?

— Да. Открой, — попросил её хриплым шепотом. Сам не понимал, почему так разнервничался.

Пальцы Веры подрагивали, когда она приоткрывала крышку. И тут же моя любимая улыбка осветила её лицо.

— Олег… Спасибо! — Погладила тонким пальчиком сначала одну, потом другую ягодку. Вскинула на меня сияющий изумрудный взгляд. — Как тебе удалось найти такое чудо?

Я не мог ответить на этот вопрос, потому что комок застрял в горле. Я первый раз находился в ситуации, когда реакция на мой подарок оказалась так важна для меня. Впитывал её искреннюю радость, и меня просто плющило от удовольствия. Разве может даритель испытывать больше удовольствия, чем одариваемый? Мою грудь распирало от чувств, которым я пока не готов был дать названия, но они точно не сравнимы ни с чем, испытанным мною до этого момента.

Повернул Веру к себе спиной и, подхватив украшение, осторожно, еле касаясь пальцами её кожи, застегнул замочек. Ягодки тут же пропали за застегнутым вырезом блузки. Со словами:

— Я не вижу их, — начал расстёгивать мешающие мне пуговицы.

— Олег, сюд-да могут войти. — Её голос дрогнул.

— Точно. Стой на месте.

А сам, уже дрожа от нетерпения, вылетел в приёмную, как раз в тот момент, когда дверь открылась, и на пороге появился Ветров. Резким движением вытолкнул его обратно в коридор и, бросив «позже», запер дверь на ключ перед его носом. А отойдя на пару шагов, услышал:

— Смолин, ты совсем офонарел?!

Но всё неважно. И объяснять я ничего не собирался. Сам не дурак, поймет.

Вера ждала меня на том же месте, и в вырезе её расстегнутой блузки я увидел свой подарок.

— Вера…

Спустя полчаса моя помощница сидела на своём рабочем месте и выглядела безупречно, только щеки слегка горели. Открыли приёмную для всех желающих, и так приятно начавшееся утро превратилось в жутко загруженный, тяжелый рабочий день.

Уже после семи часов пригласил Веру к себе в кабинет, чтобы обсудить планы на вечер.

— Ты дверь закрыла? — спросил, как только она появилась на пороге моего кабинета. Хотя ещё минуту назад подобного в моих планах не было.

— Олег Павлович, вы начинаете злоупотреблять служебным положением!

— Вера Павловна, по-моему, вы путаете злоупотребление и поощрение.

— Я была уверена, что поощрение в этой компании выражается в денежном эквиваленте.

— Бывают исключения. Какие планы на вечер? — перешёл к делу, потому что хотел побыстрее затащить её к себе домой и предаться разврату в комфортных условиях.

— По поводу планов... Я как раз ещё утром хотела тебе рассказать… — Она замялась около стула, не садясь.

Я почувствовал, что хороших новостей не будет.

— Рассказывай.

— Ко мне мама приехала пожить на недельку, — подняла виноватый взгляд, — и теперь я не смогу ночевать у тебя, да и задерживаться тоже.

— И у тебя? Чёрт знает что! Какое-то мамское нашествие. — Мой стон заглушил смех Веры.

— Почему нашествие?

— Потому что моя тоже ко мне переезжает завтра, но, надеюсь, только на три дня.

Вера подошла к моему креслу и осторожно села мне на колени.

— Никакой личной жизни!

— Это потому, что кто-то очень стесняется рассказать о ней своей маме. А до этого она где жила?

— У своего жениха.

— Что? Это значит, у твоей мамы личная жизнь есть, и ты прекрасно осведомлена об этом?

— Так получилось, они познакомились на моих глазах, поэтому я и знаю. — Пожала плечами.

— Ты же обещала мне, что все ей расскажешь. — Я откинулся на спинку кресла.

— Обязательно. — Потянулась ко мне, поцеловала. — Просто у неё сейчас сложный период и ей не до меня.

— Поужинаем хотя бы? — попытался уточнить между поцелуями.

— Нет, не получится. Мама ждёт меня на ужин. Прости, но эта неделя посвящена ей. Она потом уезжает надолго.