Блуждающая среди миров

Алатэя с удивлением взглянула на огромный стеллаж, стоящий перед ними. Где-то здесь скрывается ответ на ее вопрос. Значит, нужно действовать.

— А как подняться к верхним ярусам? — сразу осведомилась Алатэя.

— Можно взлететь, — задумчиво проговорил Птолемей, но, взглянув за спину девушки и не обнаружив там крыльев, добавил: — А можно воспользоваться лестницей.

Алатэя благодарно кивнула, рассматривая гигантские полозья, края которых терялись в заоблачной выси.

— Да, спасибо, — с облегчением вздохнула Алатэя. — Так мне будет проще.

— На этом я вас и оставлю, у меня слишком много работы, — важно произнес Птолемей, не очень грациозно раскланиваясь. — Если вам понадобится моя помощь, то просто позовите.

— Большое спасибо за заботу, — елейным голосом ответила Триша. — Дальше мы как-нибудь сами справимся.

— Дорогая Триша! — серьезно начал Птолемей. — Давай оставим все обиды в прошлом! Я не держу на тебя зла за твое недопустимое поведение и дерзкие высказывания в мой адрес! Давай же впредь будем добрыми друзьями.

Птолемей выглядел словно министр, жалующий прощение нашкодившему подчиненному. Мишель, предчувствуя опасность, не сводил встревоженного взгляда с Триши. Даже Алатэя, которая совсем недавно познакомилась с черноволосой красавицей, поняла, что Птолемей играет с огнем, позволяя себе такие смелые высказывания в адрес Триши. Теперь все взоры были прикованы к девушке-Ангелу. Триша же от удивления даже приоткрыла рот.

Внезапный взрыв хохота позволил всем вздохнуть с облегчением. Триша сотрясалась от смеха всем телом, на глаза навернулись слезы. Птолемей выглядел растерянным и сбитым с толку.

— Добрыми друзьями… Не держишь зла… — сквозь заливистый смех повторяла Триша.

Немного успокоившись и утерев выступившие слезы, она ответила:

— Дорогой Птолемей! Я, наверное, должна быть тебе очень благодарна за проявленное ко мне снисхождение. Однако я не могу отказать себе в удовольствии и дальше позволять себе «дерзкие высказывания» в твой адрес. Такая уж я, прости. В отличие от тебя, мне хотя бы хватает мужества признать, что я не идеальна. Так что сам понимаешь: какая может быть дружба между своевольным и строптивым Ангелом, как ты меня называл, и книжным червячком, вроде тебя.

— Ты… Ты… Да как ты смеешь так со мной разговаривать? — Птолемей весь раздулся и покраснел.

Его самолюбие было задето. Он не мог смириться с новой обидой, нанесенной Тришей в присутствии двух свидетелей.

— И вообще, кто ты тут такая? — сердито продолжал он.

— Птолемей, перестань! — попытался остановить его Мишель, но тот уже не на шутку разошелся.

— Явилась к нам неизвестно откуда и поясничает, как ей заблагорассудится! Я и сейчас придерживаюсь того же мнения, что на Совете: ты не сможешь стать настоящим Ангелом! Я не понимаю, почему Он дал тебе шанс!

От веселого настроения не осталось и следа. Алатэя с ужасом ждала, как Триша отреагирует на слова Птолемея. Мишель, приготовившись к худшему, раскинул крылья и заслонил собой Тришу, пытаясь удержать ее руками позади себя.

— Птолемей, уймись! — прокричал он. — Разве ты не видишь, что с ней происходит?!

Расширенные от гнева глаза Триши снова превратились в черную бездну. Алатэя видела, как зашевелились, словно змеи, черные волосы Ангела. Но больше всего ее поразили крылья Триши, которые на глазах становились черными и перепончатыми. Попытки Мишеля удержать ее казались жалкими и ничтожными. Алатэя почти физически ощутила растущую мощь Триши. Нужно было что-то предпринять, но она не знала, чем помочь.

— Убирайся отсюда и поскорее, — сквозь зубы процедил Мишель, обращаясь к Птолемею.

Дважды повторять не пришлось. Напуганный Ангел внезапно исчез, просто растворившись в воздухе.

Теперь Мишель повернулся к Трише.

— Милая, тише, тише, успокойся. Я рядом, все хорошо. Ты справишься.

Он сюсюкал с разъяренной подругой, меньше всего походившей сейчас на Ангела, как с маленьким ребенком. Взгляд Триши был по-прежнему прикован к месту, где только что стоял Птолемей. Алатэя чувствовала, как вокруг них сгущается воздух: даже дышать стало труднее. Волны отчаяния и безысходности нахлынули со всех сторон, заставляя сердце биться медленнее. Теперь Алатэя поняла, что ее жалкие попытки постичь свое предназначение обречены на провал, ведь она так слаба и беспомощна… Бороться бесполезно…

Силы покидали ее, и Алатэе больше ничего не оставалось, кроме как сползти на пол, прислонившись спиной к книжным полкам, закрыть глаза и ждать, когда закончатся ее мучения.

— Триша, любимая, посмотри на меня! — как сквозь туман донеслось до Алатэи. — Посмотри на меня! Не смей сдаваться! Вспомни, ради чего ты здесь! Пожалуйста, Триша! Не оставляй меня!

Внезапно туман рассеялся, и Алатэя живо вскочила на ноги.

— Что это было? — с ужасом спросила она, стараясь унять рвущееся из груди сердце: едва оцепенение спало, страх рванул наружу, высвобождая лавину запоздалых эмоций.