Блуждающие тени

— Ну не убивать же мне было его! — огрызнулся я. — Все-таки представители власти! Думал — разберутся, а они сразу в бой! Скажи спасибо, я их на месте не положил — сейчас бы замучились писать объяснения. Пошли, переоденусь, да в мотель — уже смеркается, надо и отдохнуть, не пилить же всю ночь. А спать на сиденьях я категорически отказываюсь — хочу прижать тебя на чистых простынях… ну относительно чистых!

— Распутник! — Лена ткнула меня пальцем в грудь и с видом гордой девственницы проследовала к джипу.

Я улыбнулся — контраст нависшей темной зловещей глыбы навороченного джипа и светлой девичьей фигурки был пикантным.

Как и сказал командир группы ОМОНа, кемпинг стоял на дороге, в двадцати с небольшим километрах дальше по трассе. Возле него, как обычно, кучковались три или четыре фуры с освещенными огромными кабинами и занавесками на окнах, стояли несколько легковых автомашин с номерами разных регионов (на нашем джипе были московские номера), и тускло горели фонари на столбах.

Был уже поздний вечер — лес вокруг, трасса с пролетающими автомашинами были темны, как будто облиты чернилами.

Выйдя из машины, я потянулся, оглядел окрестности и пошел договариваться насчет ночлега.

Двухэтажное кирпичное здание не представляло собой ничего интересного — внизу кафе с деревянными столами и стульями из массива, вверху комнаты для постояльцев. На здании гордо висела вывеска MOTEL, видимо, для иностранцев, массово заполонивших такие великолепные центры культуры, как Мухосранск и деревня Бельдяжки.

Молоденькая дежурная радостно продемонстрировала мне номер люкс, в котором были аж ванная и отдельный туалет, я удовлетворенно кивнул, бросил взгляд за окно, на освещенный тусклым светом фонаря наш джип и метнулся к лестнице.

Уже подбегая к джипу, я услышал глухие удары и булькающий хрип, как будто кто-то ударил топором по полной бутылке с колой — не рассуждая, с ходу выбил у черноволосого кадра предмет, очень напоминающий «стечкин», и сломал ему шею.

— С тобой все нормально? — с тревогой спросил я у напарницы и повернул ее лицо к свету. — Ты в крови!

— Это их кровь. Видишь джип? Они с той стороны подъехали, с лесной дороги. Меня под прицел взяли и сказали выйти из машины. Я и вышла…

— Хорошо вышла, правильно вышла! Я в окно на втором этаже заметил мельтешение у машины, но не успел.

— Нормально все. Только умыться надо. Противно…

— Знаешь что, давай сейчас положим их в их же джип и вернемся на КП, сдадим мужикам — все им меньше работы будет. Или не будем? Сейчас заставят отписываться, фигню всякую… зачем нам светиться?

— Так-то оно так… упс! Слушай, там же девчонка должна быть, где она? Пошли!

Лена перешагнула через набросанные между машинами трупы разной степени изломанности, заглянула внутрь джипа — это был «Круизер», потом открыла багажник и сказала:

— Иди сюда! Тут она!

Я поспешил на зов и в свете фонаря увидел девчонку. Ее ноги и руки были связаны скотчем, рот тоже был заклеен скотчем, так что она могла только бессильно мычать.

Девушка таращила глаза, дергала руками, в общем, как могла, показывала — развяжите!

Я протянул руку, чтобы сорвать скотч с лица, коснулся девушки и замер, ошеломленный наплывом страшной информации, затем убрал руку и остановил Зарю, пытавшуюся освободить девушку:

— Не трогай ее. Пусть полежит.

— Почему? — Заря недоуменно посмотрела на меня.

— Я знаю, кто навел боевиков на ее отца и мать.

— И кто же?

— Она. Она навела. Из-за нее убили мать и ранили отца. Правильно говорю, а, подруга?

Девица испуганно сжалась в багажнике и попыталась от меня отползти.

— У нее была связь с одним из чеченцев, типа любовь, а перед этим отец, когда стал политиком, перевел свое имущество на жену, а когда с женой начались скандалы на почве его гулянок и баб, перевел все имущество на нее. Она уже взрослая, паспорт есть, все есть — ей хотелось наследства, она ведь единственная наследница папаши. Договорилась через любовника о заказе на папашу, передала информацию — где папашу подстрелить, как и что, вот боевики их и приняли. Чечены же, не будь дураки, отца и мать подстрелили, будучи уверенными, что наповал, а ее втащили в машину, потребовав, чтобы она подписала им необходимые документы. Похоже, она была против, чтобы какой-то Арби или Гусейн поснимал бабки с ее счетов, и возмутилась — после этого и оказалась в багажнике. Когда менты их обстреляли — похоже, повредили что-то в машине, — они отсиделись в лесу, дождались темноты и доползли до кемпинга, чтобы поджидать жирных лохов и заменить тачку — тем более что она засвечена, да еще и в дырках от пуль. Вот лохи им и попались. Мы.

— Как додумался?

— Озарение было! — пожал плечами я и подмигнул Лене.

— Хорошенькие у тебя озарения… — протянула она и посмотрела на девушку. — Что, крыса, так все было? Отвечай, а то сейчас башку откручу, как этим уродам! — Лена рванула со рта девицы скотч, и та плаксиво закричала: