Блуждающий Неф

«С нами вместе наш герой, свой, свой, свой

Мы дадим злодею бой, стой, стой, стой

Он источник страшных дел, ел, ел, ел

Онти тело он хотел, ел, ел, ел».

— Хватит вам каркать, — поднялся сидящий на земле Грохо Мом. Забрав из рук спящего Арвина Флиппа его кожаный кнут, он подошёл к Хабэлуану и с сочувствием спросил:

— Отпустило?

— Да, — сказал Хабэлуан, поднимаясь на ноги, — она там, на горе.

— Пойдём, — деловито сказал Грохо Мом и они, поддерживая друг друга, поползли вверх, медленно поднимаясь на гору. Зелёные человечки гурьбой двинулись за ними, не решаясь петь свои песни.

— Ты их прости, — сказал Грохо Мом, — они добрые и любят Онтэинуолу, — он немного помолчал и добавил: — Только глупые немного.

Пока эта живописная группа шествовала на гору, с другой её стороны, по непонятному ему зову двигался вверх Рохо. Он совсем недавно пришёл в себя, а если честно, то по-новому осознал свою оболочку и внутреннее я, которое, после обработки Мо, существенно отличалось от прошлого «я» Рохо.

Это не было внешним отличием, так как Рохо и сейчас мог принимать любую форму бытия, и имел в данное мгновение вид юноши. Изменилось что-то внутреннее, которое и сравнивать было не с чем, так как память Рохо была девственно пуста. Он находил своё самочувствие нормальным, а радостное восприятие жизни у него оставалось прежним, что скоро навеяло ему некоторую эйфорию и возвышенность в чувствах.

Бодро шагая, он быстро поднялся вверх и сразу же обнаружил покинутую всеми Онти, безусловно, к тому времени не подающую никаких признаков жизни. Он склонился над ней, слой, за слоем просматривая её состояние, с жалостью думая о том, что такому юному созданию рано уходить из жизни.

Рассыпавшись на миллионы мелких частей, он окутал коконом её тело и, воспользовавшись запасом плоти, некогда принадлежащей Блуждающему Нефу, о котором он сейчас ничего не знал, принялся переделывать её внутреннюю структуру по своему подобию. Если кто-нибудь посмотрел со стороны, то увидел бы на сломанной сосне огромную куколку какой-то гигантской бабочки, ничем не напоминающей об Онти. И только опрокинутая миска, вымазанная кровью да скомканные остатки одежды, лежащие под коконом, напоминали о ней.

Немного дальше от горы, в направлении обрушенной дороги в Мессаку, двигались кибитки артистов Занзира, ещё не зная, что дорогу смыло водой. Кристлин увлечённо рассказывал разные истории Миралин, взобравшейся в задок кибитки вместе со своим котом Орвиком.

— Откуда ты все это знаешь? – спросила она после очередного рассказа.

— Прочитал в книге, — ответил Кристлин.

— Ты умеешь читать книги? — удивилась Миралин.

— Да, научился у отчима, — ответил Кристлин, что впрочем, было неправдой – отчим за книги его нещадно порол.

— А какую книгу у него забрал Грохо Мом? — спросила Миралин. Кристлин помолчал, но все-таки ответил:

— Эта книга о чародействе.

— А он давно стал чародеем, — подперев подбородок ладошкой, спросила Миралин.

— Совсем недавно, — ответил Кристлин, глядя под ноги, — раньше у него ничего не получалось.

Они немного помолчали. Кристлин, глянув вперёд, показал рукой:

— Смотри, там что-то случилось.

Миралин соскочила на землю и посмотрела: впереди, на дороге, одиноко стояла лошадь, а на земле лежали двое мужчин и женщина. Кибитки остановились, и Занзир ушёл вперёд. Внимательно осмотрев мужчин и женщину, он махнул артистам рукой.

— Они живы, но как будто спят, — сообщил Занзир, — нужно их уложить на кибитки и, наверное, сделаем привал.

В это время Хабэлуан и Грохо Мом добрались на вершину и увидели сломанную сосну и кокон, лежащий на ней. Хабэлуан увидел остатки одежды Онти и, содрогаясь, сказал:

— Это она! Кто с ней такое сделал? — он беспомощно обвёл взглядом вершину и остановил свой взор на Грохо Моме.

— Это сделал Монсдорф, — сообщил тот, потом начал пристально вглядываться в куколку.

— Что ты смотришь? – растерянно спросил Хабэлуан.

— Я думаю, что сейчас ей не угрожает опасность, — сказал Грохо Мом, оглядываясь на своих зелёных одноплеменников. Те стояли невдалеке плотной гурьбой и молчали.

— Почему ты так считаешь? — внимательно посмотрел на него Хабэлуан.

— Если бы с ней случилось что-нибудь плохое, нам бы всем, — он показал рукой на зелёных, — было бы ещё хуже.

Видя непонимающее лицо Хабэлуана, Грохо Мом добавил:

— Мы с ней сильно связаны. Если бы она умерла, мы, зелёные, тоже бы погибли.

— И что нам теперь делать? — спросил с надеждой Хабэлуан.

— Только ждать, — ответил Грохо Мом, и, в подтверждение своих слов, уселся на старый пень возле сосны.

* * *

Тёмный не спешил. Для выполнения его миссии достаточно было четверти полного солнца, максимум – половины, но быть в командировке и не почерпнуть что-нибудь новенького для последующих бесконечных размышлений в одиночестве, было бы верхом неразумности. Тёмный помнил в мельчайших подробностях свою предыдущую миссию на планету Маргины и почерпнутые там гармонические человеческие вибрации.