Боб – необычный кот

До сих пор Боб вел себя сущим паинькой. Он никогда не возражал против перемещений, даже в самые туманные и темные дни. Он мирился с тем, что нас обдают водой проносящиеся мимо машины и что на нас летят брызги от пешеходов, хотя он терпеть не мог холодного душа. Но на этот раз, когда я попытался остановиться и устроиться на углу, он, как пес, натянул поводок и наотрез отказался.

– Ладно, Боб, намек понял, – сказал я, – пойдем дальше.

На следующем выбранном мною месте все повторилось. И в следующий раз повторилось снова – Боб тянул меня дальше. Чаша его терпения переполнилась. Все.

– Ты хочешь домой, да? – спросил я.

Он склонил в мою сторону голову и, будь человеком, несомненно бы поднял бровь. Остановился. И как бы сказал:

– Хватит. Довольно. Хочу на ручки.

В этот момент я принял решение. Боб ведь всегда был рядом, хотя в последнее время дела наши шли не очень и даже в миске его любимые лакомства бывали через раз. Теперь мне настала пора отплатить ему за терпение. Я намеревался решить проблему с нашим отстранением официально.

Для этого придется пойти в главный офис и дать отпор всем обвинениям, которые могут быть мне предъявлены. Ради Боба и ради себя. Дальше так жить было невозможно.

В понедельник утром я хорошенько умылся, надел приличную рубашку и отправился в Воксхолл. Вместе с Бобом.

Минут через двадцать молодой парень и женщина чуть постарше проводили нас в ничем не примечательный кабинет.

– Закройте дверь, – сказала женщина. Я затаил дыхание, готовясь к худшему.

Они устроили мне форменную головомойку.

– Мы получаем на вас жалобы, – повторяли они. – Вы попрошайничаете и продаете журналы в неположенных местах.

– Знаете, мне тоже непросто, – попытался я объяснить. – Мы же команда, я не могу без кота. А люди нас останавливают, хотят погладить его, поговорить, дают мне деньги или желают купить журнал. И отказать в данном случае – нехорошо. Так я думаю.

Они выслушали довольно сочувственно, даже кивали иногда.

– Да, Боб привлекает внимание, – признал парень. – Некоторые распространители сообщили нам, что он – центр притяжения толпы… Но тем не менее мы обязаны вынести вам устное предупреждение. Вы не отстраняетесь от торговли, но ситуация может стать совершенно иной, если вас снова заметят дрейфующим.

И все?!

Я почувствовал себя глупо. Устное предупреждение это, по сути, ничто. А я-то паниковал и прокручивал в голове самый худший из возможных сценариев. Я был уверен, что потеряю работу, но меня, выходит, и не думали увольнять.

Я вернулся на Ковент-Гарден.

Сэм улыбнулась, увидев нас с Бобом.

– Вот уж не думала увидеть вас снова. Сходил в офис? Выяснил?

– Я получил устное предупреждение, – сказал я.

– Ясно. Это значит, что ты теперь как бы снова на испытательном сроке. Несколько недель ты сможешь работать в будни только по вечерам после половины пятого и по воскресеньям. Потом переведем тебя на обычный график. Если к вам с Бобом будет кто-нибудь подходить и просить продать журнал – отвечай, что журналов у тебя нет или что ты уже пообещал их постоянным клиентам.

Это был хороший совет.

Одним воскресным днем мы с Бобом спешили на Ковент-Гарден на свой укороченный рабочий день. Устроились на Джеймс-стрит неподалеку от стойки координатора. И тут над нами навис Стэн.

Стэн – фигура известная в наших кругах. Он мог быть приятнейшим собеседником и рубахой-парнем. Но, если он был чем-то недоволен, превращался в настоящую занозу и головную боль. Это был как раз один из таких недружелюбных дней.

Надо сказать, мужик он был огроменный, наверное, метра два. Нависнув надо мной, как гора, он взревел:

– А тебя тут быть вообще не должно! Тебя выставили!

– Сэм сказала, я могу работать тут после половины пятого и по воскресеньям, – ответил я, не собираясь сдаваться.

– Это правда, – подтвердил Питер, который работал на стойке координаторов, – оставь Джеймса в покое, Стэн.

Стэн отодвинулся было, но потом опять пошел на меня. Его взгляд упирался в Боба. Недружелюбный какой-то взгляд.

– Будь моя воля, – прохрипел он, – я придушил бы твоего кошака. Прямо сейчас.

Эти слова меня просто взбесили.

Сделай он хоть шаг в направлении Боба, и я бы напал на него. Я защищал бы кота, как ребенка. Моего ребенка! Но это был бы конец моей карьеры в «Big Issue».

И тогда сразу два решения пришли в мою осторожную голову. Во-первых, никогда не работать поблизости от Стэна, когда он в таком состоянии, а во-вторых, я решил уйти с Ковент-Гарден.

Сердце мое разрывалось. У нас с Бобом здесь было столько знакомых, столько постоянных клиентов! И вот теперь приходилось перемещаться туда, где все нужно было начинать заново, где нас не знают.

Прежде чем облюбовать Ковент-Гарден, я тусовался одно время у станции «Энджел» в Айслингтоне. Там было неплохо. И я решил сходить завтра к тамошним координаторам.

– Да, можешь работать у выхода из метро, если хочешь, – сказал мне один из них, когда я обратился по поводу участка. – Никто вроде на это место не зарится.

У меня было ощущение дежавю.