Бодхидхарма - мастер света

Если бы Бодхидхарма остановился на таком ответе, он проделал бы огромную работу по защите себя от попадания во вздорные речи. Но он не мог сказать: «Я не знаю», потому что люди ждали его три года. Его ждала вся страна, и император By в том числе. Все с большим желанием, страстно ожидали приезда в Китай первого просветленного человека, Бодхидхармы. Нужно было утолить их жажду и ответить на все их вопросы. А свои ответы Бодхидхарма брал не из священных книг, а из своих переживаний.

По этой причине мастер не решился сказать: «Я не знаю. Я совершенно невинен. Я могу только сказать, что тьма была всегда, и невежество было всегда. У невежества нет корня. У невежества нет ни корней, ни причин, потому что оно нематериально». Я ответил бы так.

Он мог бы сказать им: «Я приехал сюда учить вас, как выйти из невежества. Я не знаю, как вы вошли в невежество. Это ваше дело».

Но вместо этого Бодхидхарма пустился в долгие теологические описания. И это позволило ученикам задавать все больше вопросов, на которые можно было ответить, но только противореча Махаяне или даже Гаутаме Будде.

И Бодхидхарма оказался перед очень трудной дилеммой. Он знает, что правильно, и он также знает, что традиционно правильно. И он оказался не таким сильным, каким я всегда считал его. Он не смог доказать, что он истинный революционер. Он не смог пойти наперекор традиции. Я покажу вам, как он путается и начинает нести вздор. Ему приходится так поступать, чтобы успокоить людей традиции и не отбиться от линии ортодоксальной теологии.

Этот вопрос тоже принадлежит такой же категории. И Бодхидхарма дает такие идиотские ответы, что над ними можно хохотать. Иногда он истинен, но очень редко. В основном же все его ответы неуместны, и я с ними абсолютно не согласен.

Сутра звучит так:

Вы должны понять, что культивируемая вами практика не существует отдельно от вашего ума.

Это правда. Все практики вам приходится проводить через ум. Поэтому с помощью практик невозможно достичь просветления, поскольку, если бы просветления можно было достичь через практики, то это означало бы, что просветление - побочный продукт ума, как сон, галлюцинация, иллюзия, мысль. И ваше просветление, словно мысли, могло бы исчезнуть в любой миг.

У меня был один немецкий санньясин, его звали Гунакар. Он так часто становился просветленным, что теперь уже полностью отказался от своей идеи. У Гунакара в Германии красивый замок, окруженный сказочным пейзажем. Став просветленным в первый раз, он объявил о своем просветлении всем президентам, премьер-министрам, послам и членам ООН. Он и мне написал письмо с таким известием.

Он уехал из ашрама за неделю или две до своего письма, и я не увидел в нем признаков того, что он станет просветленным так скоро. Я написал ему в ответ: «Гунакар, приезжай ко мне. Мне нужно самому убедиться в твоем просветлении».

И он приехал в ашрам. И его просветление постепенно исчезало по мере того, как он все ближе подъезжал к Пуне. Он осознал, что его идея была глупой.

- Я ничего не знаю, - признался он.

Но в Германии ему поверили, потому что там никто не понимает, что такое просветление. Когда Гунакар объявил о своем просветлении, люди подумали, что, возможно, так оно и есть, ведь никто никогда не слышал о том, что такое просветление. И разумеется, никто не опроверг его идею. Но Гунакар испугался. Представ передо мной, он сказал:

- Простите меня. Я снова превратился в абсолютно непросветленного человека.

Я посоветовал ему:

- Запомни: когда в тебе возникнет желание предлагать свои советы в письмах всем правительствам, послам и президентам мира из-за идеи о твоем просветлении, ты, прежде всего, должен приехать в мой ашрам.

Два года Гунакар хранил молчание. Но однажды я снова получил от него письмо. Он писал: «Ошо, я еду к вам, ибо в этот раз просветление действительно произошло».

«Хорошо, приезжай», - написал я ему в ответ.

Приехав в ашрам, Гунакар сказал:

- Простите меня. Странное дело. Приезжая сюда, я становлюсь непросветленным. А когда я возвращаюсь в Германию, там у меня возникает желание просветления, и никто даже не может сказать мне, что я непросветлен. «Зачем ждать? - думаю я, - Объяви себя просветленным!» И желание сильно распаляет меня.

Эта история повторялась несколько раз. В последний раз я слышал о нем, что он вступил в какую-то коммуну и занимался там мытьем тарелок. Человек, рассказавший мне об этом, перед поездкой ко мне спросил Гунакара:

- Что ты делаешь? Разве ты когда-нибудь слышал о том, чтобы просветленный человек мыл тарелки в ресторане?

Гунакар работал в ресторане коммуны.

- Выброси это просветление из головы, - ответил Гунакар. - Позволь мне мыть тарелки. Если ты едешь к Ошо, скажи ему, что я не собираюсь становиться просветленным, по крайней мере, не в Германии! Если я и стану просветленным, то только рядом с Ошо. Я чувствую огромную радость, когда мою тарелки, а это просветление совсем замучило меня.

Ведь Гунакар начал подражать мне.