Body-Бог, или Месть неандертальца

Так я сержусь, когда мою снимают ренту

На рынке акций конкуренты.

По Твоему приказу Моисей уханькал подлого тельца

И золотую пыль рассеял.

Но горсточку песка синайского я, разыскав, просеял.

Кому нужна та мизерная горсть?

Но ведь какая стоимость!

«Подай, гарсон!» да «Наливай, гарсон!» –

Какой мне в том резон?

Тут кто-то и шепни мне в ухо ересь:

«Позолоти им, Яша, херес…»

Был, помню, голос как бы женский

И выговор с акцентом, как бы деревенский…

(Люцифер недовольно фыркает.)

  Отцу настой женьшеня

Частенько ставила Ревекка-мать.

Решил и я бояр простимулировать,

Напомнить им под коньячок о Моисее и Творце,

О золотом тельце…

Сколько кому, я рассудил, как цеховик.

(Кликуха у меня тогда была: московский Беня Крик).

Сыпнул от всей души развёрстой:

Боярам – по щепотке,

Вождю – с большой напёрсток…

(Показывает толстый средний палец.)

И только я попотчивал вельмож,

Моментом протрезвели рожи…

БОДИ-БОГ (озадаченно).

Ты о какой Ревекке? Им несть числа…

О той, что Исааку в Вирсавии

Святых двойняшек родила?

ИАКОВ(с улыбкой).

О матушке моей,

Что при Совке на пенсии в Москве жила.

Отец, от века

У нас с Тобой была одна Ревекка!

(Боди-Бог безнадёжно машет рукой.)

ЛЮЦИФЕР.

Про матушку оставим трали-вали.

Рассказывай, как мужика заполевали?

УЖАСНЫЕ ДЕТАЛИ

ИАКОВ.

Я видел всё, воочию.

Мы подошли к Совку глубокой ночью…

(Иаков перед кафедрой Судьи изображает лазутчика, согнувшись и ступая

с носка на пятку.)

Совок меж тем окорока отпарил

И, развалясь, в предбаннике кемарил.

Храпел, приняв на грудь, Иван,

То для героя роковой был план.

Тузы вели себя негоже:

Дрожали пальцы жирные,

От страха потные оплыли рожи.

Похожие на чавкающих боровов,

Обнюхивали члены спящего, живот и бороду.

Один совал от корочек шнурки: возьмите, нате-ка,

Чтоб семенные половчей ему перехватить канатики!

Другой гундосил про китайцев,

Мол, чайна, опростав, на место подшивают яйца…

Бугор зело был пьян,

Но полон был решительности злой.

В пример возьмём, де, коптов-христиан,

У коптов так: всё лишнее – долой!

Шары верховного державника открылись,

Едва он золотой отведал пыли.

Неизъяснимой страстью взор пылал,

Хоть на ногах «хирург» едва стоял:

«В ножи его, орёлики, в ножи!

А чтобы, понимаешь, не лягнул – вяжи!!!»

Я остерёг: если гонады вчисть отсечь

Без референдумов и конституций,

Аргументацию сочтёт Европа куцей.

А он: кончай, дескать, базар,

Имай каналью за препуций!

В предбаннике в углу хранились

Шанцевые приспособы.

И, оттолкнув державные особы,

Я, вдохновившись матом,

Ручной садовый предложил вождю секатор.

Я действовал как бы во сне…

(Закрыв глаза, вспоминает.)

Что-то росло и тужилось во мне…

Блеснуло лезвие, щелчок раздался смачный…

(Иаков вкусно чмокает и открывает глаза.)

И по всему составу моему

Прошёл оргазм тугой волной горячей!

(Приходит в себя. Люциферу.)

Ты не гони, начальник, негатив.

Таков был времени императив!

(Боди-Бог пальцем манит к себе Люцифера.

Люцифер подходит к кафедре Судьи, смотрит в пол,

склонив голову набок)..

БОДИ-БОГ (негромко).

Ты как-то удивительно спокойно

Выслушиваешь этот бред…

ЛЮЦИФЕР.

Рационалы, сверхчеловеки, сюрреалисты…

Их вера – постмодерн,

Их идол – интернет.

Язык Эзопа в современной упаковке.

Ни йоты удивительного нет.

БОДИ-БОГ.

Что ж, будем говорить на языке Эзопа.

Поймёт ли только нас Европа?

ОПОЗНАНИЕ

ИАКОВ (гордо).

Там, в Белой Веже, где игралась драма ента,

Той ночью ошивалась куча референтов,

Помочь желавших шишкатуре Иванушку легшить:

Шахраи, шохины, бурбулисы…

Я их сумел опередить!

Вождю я ассистировал, я подавал гуманные идеи,

А Шохины боялись получить на завтрак

Жаренных гвоздей.

Они лишь суетились, комсомол…

Да, кстати, занесите в протокол:

Секатор фирменный был, американский…

ИСИДА(машинально).

Поступок безмотивно хулиганский…

ЛЮЦИФЕР(сверля Иакова взглядом).

Лукавой мысли вырвем жало!

Инстрyмент чья рука держала?

Вот актик дактилоскопии…

(Выхватывает из папки лист и трясёт им в воздухе.)

Инстрyмент был чужой,

Да не чужие те, кто Ваню им скопили!

БОДИ-БОГ.

Очнулся ли, когда насели вы, Иван?

ИАКОВ.

Спьяна не внял, зачем с него нательное сдирают.

Поблaзнило: шалит Анюта-краля

И бейцами могучими его

Невинное дитя играет.

БОДИ-БОГ(после молчания).

А бейцы что?

ИАКОВ.

Мне поручили их свезти на сметник.

На тачке.

Но вдарила гроза, сбежались тучи.

Гром, молния: бряк! бряк!

Отец! Я понял это, как Твой знак!

Добычу в холодильник Росрезерва свёз –

А вдруг на яйца завтра будет спрос?

Сдал по квитанции, как важную поклажу,

Чтобы меня потомки Святогора

Не обвинили в краже.

Контейнер запечатали сургучем –