Боэмунд Антиохийский. Рыцарь удачи

Реакция Танкреда, по словам Альберта, была очень живой: «Танкред, этот славный рыцарь (miles gloriosus), был объят яростным гневом из-за нанесенного ему бесчестья (iniuria)». Он жаждал мести. Наконец князья и «мудрые мужи» усмирили его, объяснив «политическую обоснованность» такой резни. Иерусалим, говорили они, был завоеван с великим трудом, ценой многочисленных потерь; «позаботимся же о том, чтобы алчность, лень или жалость к врагам нашим не заставили нас потерять осторожность, щадя пленников и других неверных, еще остающихся в городе»[547]. Ибо город, утверждали они, вот-вот будет осажден египтянами; не следует рисковать, чтобы вновь не оказаться, как в Антиохии, во внешнем и внутреннем кольце вражеской осады. Значит, нужно убить всех пленников, независимо от того, обещали они выкуп или нет. Это мнение было одобрено на совете князей, огласивших свое решение. Приказ Танкреда уничтожить сарацин в Храме, упомянутый одним лишь Тудебодом, является логичным следствием этого постановления. Но слишком немногословный рассказ этого хрониста бессвязен и противоречив. Возможно, он просто был сокращен.

Повествование Альберта Ахенского, напротив, прекрасно объясняет поведение Танкреда и тот образ действий, что отражен в источниках. К тому времени, вероятно, Танкреда, как и Раймунда, подталкивала к действиям не пресловутая «толерантность», а обычная жадность: племянник Боэмунда хотел оказать покровительство (по крайней мере на время) сарацинам, взамен получив от них крупные суммы, как это было сделано в предыдущем случае. Возмущение Танкреда и его жажда мщения (кому?) вызваны и обидой, ударившей по его самолюбию, и невозможностью «заработать» вследствие массового избиения пленников[548]. В конечном счете, он принял сторону предводителей и даже отдал соответствующий приказ, о котором упоминает, что любопытно, Тудебод, но упоминание это, лишенное данного контекста, почти не имеет смысла.

Можно предположить, что Тудебод, используя некий общий источник, «отредактировал» изложенные в нем факты, удалив любые намеки на то, что причиной покровительства князя сарацинам была его алчность; норманнский Аноним позднее изменил текст еще сильнее, чтобы представить Танкреда, ставшего тем временем заместителем Боэмунда в Антиохии, в выгодном свете. Первая правка текста могла произойти после пленения Боэмунда сарацинами в августе 1100 года (или, что более достоверно, после его отправления на Запад в 1105 году), когда Танкред был призван на регентство в княжестве Антиохийском. Вторая правка, принадлежавшая автору «Деяний», была сделана позднее, в ходе «пропагандистского тура» Боэмунда. Целью его было, теоретически, победить Алексея, угрожавшего в ту пору Антиохийскому княжеству, которым в отсутствие Боэмунда правил Танкред. В это время более, чем когда-либо, следовало позаботиться о поддержании популярности нынешнего князя Антиохийского.

Битва при Аскалоне (12 августа), опять же, представлена в различных трактовках, и различие это не случайно. Автор «Деяний» вкратце упоминает о духовной подготовке воинов накануне сражения: новый патриарх, недавно избранный Арнульф де Шок, заблаговременно отлучил от церкви тех, кто осмелится обеспечить себя добычей и трофеями до полного окончания битвы. Бегло описав расположение боевых отрядов, норманнский Аноним приписывает победу божественной силе, сопутствовавшей крестоносцам, среди которых важную роль играл Танкред[549]. Тудебод, со своей стороны, не приписывает Танкреду никакой особенной роли, но подчеркивает роль найденного в Иерусалиме Священного Креста[550], который нес патриарх, и Священного Копья, доверенного капеллану Раймунда Сен-Жильского. С этими двумя реликвиями в руках они отлучали тех, кто на поле боя преждевременно кинется за добычей, «от имени Бога, Гроба Господня, драгоценного Копья и святейшего Креста».

Тудебод описал и роль этих реликвий в ходе самого боя. Крестоносцы, писал он, «тотчас же вступили в битву во имя Иисуса Христа и Гроба Господня. С ними были Копье Спасителя нашего и частица Креста Бога нашего, которые нес сам патриарх»[551]. Автор «Деяний франков», часто, как мы видели, преуменьшавший роль оберегающего христиан Священного Копья (или вообще о нем не упоминавший), связанного с лагерем Раймунда Тулузского, не отступил от своего правила и на этот раз: он удалил из повествования действия патриарха Арнульфа — возможно, в соответствии с позднейшими пожеланиями Боэмунда. Действительно, Арнульфа, как мы вскоре увидим, быстро освободили от обязанностей патриарха, заменив его Даимбертом Пизанским, который был тесно связан с Боэмундом. Таким образом, все убеждает нас в том, что изъятие фрагментов текста из «Деяний» было сделано с пропагандистской целью — расположить читателя к Боэмунду и его заместителю Танкреду, который навлек на себя ненависть Арнульфа из-за того, что разграбил Храм, заполучив его богатства, и вдобавок не пожелал вернуть их патриарху[552]. Арнульф, как мы увидим, также стал врагом и Боэмунда.