Боец

Он вдруг подумал, что она может оказаться девственницей, у которой задвиг отдаться мужу только после бракосочетания, и тогда его мечте о жаркой неделе секса с юной аппетитной красоткой придет конец. И тут же он успел подумать, что все равно стоило бы ее соблазнить, а потом и жениться. Такая приятная девушка, и вдруг его супруга – все управление от зависти изойдется, а потом он будет пропадать на работе ночами, а ее в это время начнут посещать разные «супербои», и у него в управлении появится кличка Олень. Будет прекрасная оперативно-следственная парочка – Мишка Соболев и Пашка Олень.

– Что сразу погрустнел? – Маша улыбнулась. – Давай еще выпьем.

– Давай.

Он налил себе водки, и они выпили, принялись есть, поглядывая друг на друга и улыбаясь.

– Не знаю, может, тебя это разочарует, но у меня были мужчины… Сейчас девушки рано теряют девственность, – сказала Маша, вытирая рот салфеткой. – Вкусно все. Да?

– Вкусно.

Павел тут же признался себе, что мечта о скорой женитьбе и перспектива стать оленем рассыпались. Тут же подумал, что, если Машу драл не полк, и не батальон, и не микрорайон, в котором она проживает, он был бы не прочь закрутить с ней по-серьезному.

– Почему ты меня спросил про мужчин? Я ведь не интересуюсь, были у тебя женщины или нет, – сказала Маша.

– Было бы странно, если бы я, дожив до тридцати пяти лет, остался девственником.

– Ты не был женат?

– Как-то не получилось. А у тебя много было «друзей»?

– Зачем тебе это?

Павел пожал плечами:

– Может, у меня серьезные намерения.

– Хм. Веришь тому, что говоришь?

– Я серьезно.

Маша убрала фривольную улыбку, протянула ему пустой бокал:

– Наполни. Какой ты неловкий кавалер. Совсем не умеешь ухаживать за дамой.

– Прости. За что будем пить?

– За все хорошее. Знаешь такой тост: чтобы всегда стоял и деньги были?

– Это мужской тост.

– И женский тоже.

Павел налил себе водки, они чокнулись, выпили. Маша расправила льняную салфетку на коленях, оглянулась – сзади слишком шумела усевшаяся недавно компания из четырех развязных молодых людей. Они или только вышли из мест заключения и считали себя королями жизни, или активно готовились к посадке, презирая все правила поведения в общественных местах.

– Мой ответ может что-то изменить?

– Посмотрим.

– У меня как бы и было, и не было серьезных отношений.

Павел понял, что Маша захмелела и собралась поделиться наболевшим.

– Полгода назад у нас работал один санитар – Орухов, сутулый такой тип, худой, вечно плохо выбритый. Он бритый был, но неаккуратно. Под потолок рост. У самого в уме не все в порядке. Он любил выпить и покалякать. Я как-то дежурила по этажу, устала чертовски. Он меня и соблазнил выпить. Мы забрались в кладовую, сели на пол, среди швабр, ведер, тряпок. Стали пить водку или спирт разведенный. Он о чем-то бубнил, неинтересно так. Я ему о своих делах лопотала – уже пьяная, без закуски же пили. Потом дурно сделалось – плохо все помню. Но нас застукал наш главврач. Орет, стоит над нами, а я не пойму, в чем дело? Потом в мозгу что-то щелкнуло, сознание прояснилось, смотрю – ба, я лежу на полу согнутая, колени в лицо упираются, и Орухов меня пялит, не останавливается – кончить спешит, скотина. Хорошо, главврач двинул его ногой, а то вкатил бы полную порцию… Короче, главврач дал ему ногой в спину. Орухов выгнулся от боли и вскочил. У него такой член! Членище! Мне аж дурно стало, что такое бревно во мне елозило. Член у него покачивается еще, я на полу лежу, встать хочу, чтобы трусы надеть, халат запахнуть. И тут Орухов с криком выпустил струю (до сих пор меня передергивает от омерзения!) – и прямо главврачу на брюки. Тот взвизгнул, стал Орухову в морду кулаки совать, в кровь все разбил. Орухова с треском уволили, а со мной дело замяли – главврач пару раз в неделю, если у него стоял, обрабатывал меня в своем кабинете через презерватив, но меня это никогда не возбуждало. Я до сих пор не знаю, насколько это приятно – заниматься сексом.

– Мрачная история, – отозвался Павел.

Его разочаровала весть, что у Маши были мужчины, причем все было так приземленно, неэстеично. А он терзался – вдруг она еще не женщина, девушка… Девушка-то девушка, да с поганым опытом. Алкаш-санитар, мерзкий слабосильный главврач, делающий мужское дело торопливо, эгоистично радуясь, что удалось подцепить безропотную дуру прямо на рабочем месте.

Он тут же подумал, что зря не попытался склонить ее к минету еще в машине, как только выехали за город, – это было бы не сложно. Налил себе еще водки и залпом выпил. Понюхав кулак, он заметил, что на него пристально смотрит отвратительный тип из-за соседнего столика. По жизни не терпел таких ублюдков.

– Что вылупился, козляра? – громко спросил Павла тип, скривив губы в гримасу омерзения. Дружки типа замолкли и тоже враждебно уперли тяжелые взгляды в злого Павла.

– Паша, не надо, – испуганно попросила Маша.

Но Павел уже завелся. Он резко встал, отодвинул стул. Хамивший тип, все так же вальяжно сидя на своем стуле, спросил:

– Что дальше, козляра?