Боец

– Верно, но она была отозвана, и в итоге я получила кредит на обучение у Кроноса. Именно поэтому я здесь.

Опять же, все эти факты общеизвестны, и я предполагала, что он знал об этом, но Цербер отводит взгляд и постукивает пальцами по бедру, что-то напевая себе под нос.

– Интересно, – наконец говорит он, когда его пальцы замирают.

Я нервно ерзаю, думая: неужели я сказала что-то лишнее и дала ему новую информацию к размышлению? Вульф велел мне следить за языком и ничего не рассказывать его отцу. Абсолютно ничего. Но я не смогла держать свой рот на замке. И теперь понимаю, что облажалась, хоть Цербер, как и я, молчит.

Я съеживаюсь на своем сиденье, пока мы едем обратно к зданию клуба. Чем больше длится наше молчание, тем больше я нервничаю. Барабаню пальцами по бедру и делаю неглубокие вдохи, стараясь не паниковать. Не бывает такого, чтобы все шло по плану, а я настолько сбита с толку, что у меня даже нет плана.

Когда мы подъезжаем ближе, Цербер достает из кармана маленький стеклянный флакон и шприц.

– Пожалуйста, не надо, – прошу я, чувствуя, как ледяной страх струится по моим венам, растекаясь внизу живота. – Я же сделала что ты просил.

Цербер вводит иглу от шприца во флакон и отводит рычаг назад, наполняя шприц прозрачной жидкостью.

– Ты вела себя замечательно. Даже лучше, чем я ожидал.

Я вела себя так из-за шприца с успокоительным. Потому что боялась угрозы Цербера, что мне вколют этот препарат.

Сегодня утром, после того как ушел Вульф, ко мне пришла женщина, принесла одежду и косметику и приказала принять душ и одеться. Как только я привела себя в порядок, мы спустились к машине и мне были прочитаны нотации о том, что, если я заговорю с кем-нибудь, скорчу гримасу или сделаю хоть что-нибудь против Цербера, он не накажет меня, а просто снова погрузит в сон. Так надолго, как он пожелает. День, неделя, год – ему все равно, ведь это всего лишь способ манипуляции. Цербер заметил мою реакцию, когда я проснулась после интубации, и решил использовать мой страх против меня.

– Я же сделала, что ты просил, – повторяю я, отодвигаясь от него.

– Так и было, – вздыхает он.

– Сэр! – окликает водитель. – У нас проблема.

Цербер хмыкает и закрывает шприц колпачком, пряча его в карман вместе с флаконом. Наклонившись вперед, чтобы заглянуть за плечо водителя, Цербер хихикает:

– А вот и Вульф.

Я резко выпрямляюсь, чтобы увидеть, как впереди нас, загораживая извилистую дорогу, которая идет к зданию клуба, стоит знакомый черный «Мерседес». Водительская дверь открывается, и наружу выбирается Вульф. Но не проходит и пары секунд, как из задних дверей появляются Джейс с Аполлоном. Обходят капот, чтобы встать рядом со своим другом. Похоже, они готовы к войне.

Я вижу, что Аполлон увешан оружием, Джейс взял с собой два пистолета, один из которых висит в наплечной кобуре, а другой – в кобуре на бедре. У Вульфа же, на первый взгляд, ничего нет, но это ничего не значит.

Я в шоке от того, что снова вижу их вместе.

Они пришли за мной.

Я расстегиваю ремень безопасности и бросаюсь к двери, но Цербер хватает меня за волосы, прежде чем я успеваю выйти из машины, и оттаскивает назад. Мои пальцы соскальзывают с ручки, и я вскрикиваю от резкой боли в голове. Перед моими глазами снова мелькает блеск иглы, только что вынутой из-под колпачка, и он вводит ее в мою шею. Жгучее ощущение распространяется по мне, и Цербер откидывает мою голову назад, чтобы я могла видеть его лицо:

– Ты не сможешь увидеть их без моего одобрения, понимаешь?

Я вздрагиваю и киваю, и он толкает меня обратно на сиденье. Я прислоняюсь спиной к двери со своей стороны и остаюсь там, боясь даже дышать. Боясь того, как быстро и как сильно подействует на меня успокоительное.

– Оставайся здесь! – приказывает он мне, как собаке.

Я помню, как однажды он то же самое сказал Джейсу. Забавно слышать это от человека, который воплощает собой мифологического трехголового пса.

В моем горле стоит ком, который мешает говорить. А страх перед тем, что он мне вколол, превосходит мое воображение. Он растет с каждой секундой, и я уже думаю: неужели у меня полностью перехватит горло? Потеряю ли я сознание? Смогу ли я дышать?

Цербер хихикает и, открывая свою дверь, бросает на меня последний любопытный взгляд.

– Следи за ней! – приказывает он водителю. – Проследи, чтобы она не подавилась собственной слюной.

Дверь за ним захлопывается, и мы погружаемся в тишину.

Мои мышцы расслабляются, а тело становится ватным. Я чувствую, что мой разум становится неуправляемым, и ощущение парения, которое я чувствую, хоть и странное, но не совсем неприятное. Я перевожу взгляд на водителя, понимая, что контроль над сознанием ускользает из моих рук, но мне нужно знать, что происходит. Могу ли я надеяться на то, что Цербер собирается меня отпустить?