Боец

Адель? Конечно, это могла быть и другая девушка, ну мало ли какая Адель забрела к знаменитой целительнице за помощью? Да нет же, точно другая. Что баронессе Гринель делать в ремесленном квартале? Проблем, заставивших обратиться к дару матушки, у нее вроде не наблюдалось. Но вот отчего-то сердце екнуло так, что все эти мысли были отметены в сторону. А как она могла узнать, кто именно его матушка? Кто-то проговорился? Тогда получается, что она сообщила о матушке этому змею, барону Клоду. Нет. Не может быть. А почему, собственно говоря, не может? Ведь она ненавидит его. Волколаком называла. Но вот отчего-то разозлиться на нее по-настоящему не получалось.

– Кхм… Я обязательно разыщу ее, матушка. Не сомневайся.

– Обязательно разыщи. Мне с ней так было хорошо. Я по ней уже скучаю.

– Как такое могло случиться, барон?! Разве ты не получил мой приказ об освобождении этой умалишенной?

– Нет, ваше величество. Был только приказ об ее аресте.

– Кстати, он, надеюсь, с тобой?

– Да, ваше величество. Вот он.

Сэр Айвен протянул свиток с висящей на нем восковой печатью красного цвета. Подобным образом мог быть отмечен только документ за королевской подписью. Джеф Первый мельком взглянул на пергамент, после чего передал его барону Клоду, стоявшему за его спиной. Тот уделил свитку куда больше внимания, а затем, не сдержав вздоха, произнес:

– Подделка.

– Я это и без тебя знаю, Клод, – резко бросил король.

– Но очень хорошая подделка, ваше величество. Любой принял бы этот указ за чистую монету. Только знающий тонкости нашел бы отличия в печати и вашей подписи. Трудно ожидать подобного от барона Гроса.

– Но что же стало с посланцем? Ведь его сопровождали два десятка солдат. Он должен был успеть.

– Разрешите, ваше величество? – осмелился вклиниться сэр Айвен.

– Что еще, барон?

– По пути сюда мы обнаружили перебитый отряд примерно из двух десятков всадников. С трупов ничего не взято, а судя по ранам, на них напала стая волков.

– Стая волков? Волколак? – недоуменно поинтересовался барон Клод.

– Это мне неизвестно.

– Можете идти, барон, – отпустил вассала король, а затем обернулся к своему главному шпиону. – Клод, одна ошибка за другой. Твои промахи могут стоить мне победы в этой войне. Как ты мог, предвидя все это, проморгать такой поворот?

– Всего предусмотреть невозможно, ваше величество…

– Мне не нужны твои жалкие оправдания, мне нужен результат. Пока же ты только проигрываешь, а из-за этого могу проиграть и я. Ты понимаешь это?

– Понимаю, ваше величество.

– Понимает он. И что теперь делать? Я слушаю, барон.

– Боюсь, теперь мало что зависит от меня. Сейчас все в руках вашего величества и ваших солдат. Хемрод будет обороняться, и все зависит от того, насколько быстро вы сможете его взять и какие при этом понесете потери.

– Значит, опять мне подтирать за тобой, Клод.

– Нужно торопиться. Если это дело рук барона Гатине, то следует ожидать, что он снимет солдат из пограничных замков и направит в Хемрод. Много ему не набрать, но даже три сотни сильно склонят чашу в сторону Несвижа. Если это произойдет, то я вижу только один выход – начинать переговоры о мире.

– Ты издеваешься, Клод? Моя армия значительно превосходит армию этого молокососа. И я должен начать переговоры?

– Ваше величество, это вынужденная мера, но необходимая. Штурм города, где найдется несколько сотен проверенных бойцов и где сосредоточено многотысячное ополчение, сильно ослабит наши силы. К тому же весь расчет делался на то, что Бесфан останется в стороне. Однако в свете последних событий у меня возникают серьезные опасения по поводу нейтралитета бесфанских баронов.

– Поди прочь, Клод, пока я тебя не прибил.

Барону оставалось лишь отвесить поклон и ретироваться, так как король явно был на взводе. А как он мог оставаться спокойным, когда так удачно начавшаяся кампания трещала по всем швам? Где они откопали этого наемника?! Во многом именно действиям этого отряда наемников король Джеф обязан своими неприятностями. Сначала этот наглец умудрился нанести большие потери в короткий срок. Потом предпринял рейд в глубь Памфии и всполошил практически все королевство. Но он не остановился на достигнутом, а пошел дальше – выследил и захватил его дочь. Этим он окончательно вывел короля из равновесия и заставил отвлечь значительные силы, а самое главное, потерять драгоценное время. Под конец он украл у него город.

Король едва сдерживался, чтобы не отдать приказ об аресте своего подручного по тайным делам. Во многом именно благодаря тому, что барон позволил Несвижскому Псу обойти себя, ситуация складывалась далеко не в пользу Памфии. Трудно винить Клода в том, что он поддался барону Гатине. Тот обладал десятилетиями опыта в подобных делах и был по-настоящему серьезным противником даже для загросцев, признанных лидеров в шпионском деле.