Боец

– Ну что ж, рассказать можно, – понимая тягу баронессы к увеселениям и считая такой способ вполне безвредным, согласился Брук. – По всему видать, было это в год моего рождения. Тогда как раз старый король был при смерти, а ныне покойный Берард – простым принцем. Он тогда был женат на другой. Говорят, женился по любви, и были они счастливы. Так вот. В тот год на королевское семейство обрушились беды. Сначала погиб кронпринц, потом болезнь свалила короля. Берард с женой, которая вроде как была уже тяжелой, отправился в столицу к умирающему отцу. Доподлинно я не знаю, в чем там было дело, но принц и его жена разделились, и он ускакал вперед. А на эскорт его супруги неподалеку от столицы напали разбойники, которые всех перебили.

– И жену Берарда?

– И ее, и служанку, и вообще всю охрану из десятка воинов-ветеранов.

– Это что же за шайка такая была? – искренне удивилась баронесса.

Безусловно, к воинскому делу она не имела никакого отношения, но что такое десяток ветеранов против разбойничьей шайки представить все же могла. Если только на большую дорогу вышли сбившиеся в шайку наемники или какой барон. Но эти обычно разбираются в гербах, и очень сомнительно, что таковых не было на карете. Связываться с королевской семьей… Это только если хочешь покончить жизнь самоубийством.

– Там темная история. Вроде как заговор какой был, потому что часть воинов из эскорта зачаровали и те набросились на своих же. Поговаривают, что Несвижский Пес, барон Гатине, уже тогда первый шпион королевства, быстро нашел тех разбойников. Да только у него под ногами путались и Берард, и батюшка его покойной жены, так что все доподлинно выяснить не удалось. Как не удалось найти и тело несчастной, а также ее служанки.

– Так, может, ее и не убили?

– Да вроде как убили. Поговаривали, что атаман разбойников успел сознаться в убийстве, а потом Богу душу отдал, потому как был зачарован.

– Странно. А я эту историю никогда не слышала.

– Так чего странного? Говорю же, давно это было, да еще и в Несвиже. Ее даже там успели порядком подзабыть.

– Но ты же о ней знаешь.

– Я – дело иное. Мы ведь не только у владетелей на службе состояли. Нередко и караваны купеческие охраняли, и за разбойничками гонялись, так что вечерами у костра каких только баек не слышали. Вы же все больше придворными сплетнями пробавляетесь да романы рыцарские почитываете. Ладно. Пора уже, ваша милость.

Брук поднес к губам рог, и округа огласилась звонким чистым звуком. При этом на лице баронессы отразилось недовольство. Этот звук означал, что рыскавшие по округе в ее поисках воины сейчас подтянутся на зов Брука и еще одним местом, где она могла уединиться, станет меньше, так как в следующий раз они обязательно проверят этот участок берега.

– Брук, а как ты меня каждый раз находишь быстрее всех?

– Это благодаря чарам. Меня к вам приворожили.

– Только Римме об этом не говори, а то она устроит мне сцену ревности, – мило улыбнулась баронесса.

– Ага. Она может, – согласился Брук, так же озарившись широкой добродушной улыбкой, с которой, казалось, не расставался никогда.

– А если серьезно?

– Если серьезно, то я велел кузнецу подковать вашу кобылу приметными подковами. Были у нас в сотне умельцы, учили нас следы читать. Я, конечно, заправским следопытом не стал, но приметный след рассмотреть смогу. Вот и выходит – пока остальные по округе шастают, вас разыскивая, я иду прямо по следу. Даже не думайте! Смените кобылу или велите перековать – вообще за стены замка не выпущу. Будете сидеть взаперти.

– Тогда и ты обещай. В следующий раз мы сначала отъедем подальше от моего укромного местечка и только потом ты начнешь созывать остальных.

– Договорились.

– Тогда поехали.

Не успели они выбраться из зарослей, как появилась первая пара воинов. Потом, по мере их продвижения, собирались другие. Окрестности время от времени оглашались звуками рога, созывающими остальных.

– Ну и как прошла дружеская попойка? – коротая время в пути, спросила Адель без особого интереса.

Впрочем, это лишь видимость. На самом деле она отпустила телохранителя с определенной целью. Ей было любопытно, как обстоят дела у барона Авене. Не сказать, что она воспылала к нему какими-то трепетными чувствами. Даже сейчас, спустя два года с момента их встречи, при воспоминании о нем ее обуревала необъяснимая злость. Хотя что такого особенного он сделал? Да ровным счетом ничего, если позабыть о том, что отпустил ее без всякого выкупа и условий. Просто приказал людям поутру сопроводить ее к Хемроду и даже не потрудился объяснить свой поступок.

Были у нее мысли, что он сделал это, опасаясь соперников – трех рыцарей, вившихся вокруг нее. Это отчасти льстило девичьему самолюбию. Но если он что-то к ней испытывал, то за два года-то мог дать о себе знать. Нет, все же он сделал это, чтобы избежать разлада в отряде, ведь она выступила невольным яблоком раздора.