Боец

Крамольные мысли не прошли бесследно. Каждый раз, когда он начинал думать подобным образом, это отзывалось сильной головной болью. Все его существо начинало противиться этим думам. Он словно раздваивался. Одна его часть понимала, что все это правда, вторая призывала к слепому служению республике, в помощь ей тут же выступал такой побудительный мотив, как головная боль. Средство от этой муки было очень простым: прекрати плохо думать о республике, совете и советниках, и все наладится.

В последние годы он довольно часто испытывал этот недуг. Причиной являлось то, что он никак не мог понять поступок генерала Варена и простить совет, подтолкнувший его к этому действию. Правда, думая об этом, он пил, пил много. Затуманенный винными парами разум меньше подвергался воздействию чар, и он мог думать обо всем этом с относительной легкостью. Но сегодня под рукой не было вина, да и нельзя – ему нужна твердая рука. Он попытался сосредоточиться на выполнении задания, продумать еще раз все возможные действия. Это помогло отвлечься, и головная боль отступила.

Осталось совсем немного. Вот появились всадники. Они движутся широким веером, осматривая окрестности. Это охрана. Король всегда охотился в последний день недели и именно в этом лесу. Конечно, выследить его – не такая уж простая задача. Вот уже месяц убийца выходит на охоту одновременно с королем, но до сих пор удача обходила его стороной. Если не удастся подстеречь дичь и сейчас, то придется лезть во дворец, чего очень не хотелось бы, ведь это куда труднее и опаснее. Но мысль об опасности прозвучала неким отголоском и была безжалостно отброшена. Интересы республики превыше всего. Боги, как он мог так вляпаться?!

– Ваше величество, не уверен, что эта новая привычка, которую легко просчитать, способствует вашей безопасности. Я просто не в состоянии обеспечивать вашу защиту в таких условиях. Лес слишком велик, и я не могу поставить у каждого дерева по охраннику.

Они ехали рядом, в окружении гвардейцев, державшихся немного в отдалении, чтобы не уловить сути разговора. В лесу слышался время от времени поднимающийся лай, но чуткое ухо привычного к охоте короля безошибочно определяло, что пока поднимается мелкая дичь, которая его не интересует. Пусть за ней гоняются его придворные. Он помчится вперед, когда свора обнаружит достойную крупную дичь. Определить это достаточно просто – лай собак значительно изменится.

– Ты что, дядюшка Жерар, хочешь лишить меня единственного развлечения? Какая же тогда дичь усидит в таком лесу?

– Если бы вы пообещали хотя бы придерживаться одного маршрута…

– Это уже не охота. Не брюзжи, дядюшка. Такие выезды позволяют мне расслабиться и очистить голову. Здесь, в этом лесу, думается особенно хорошо. Ладно, к делу, старый ворчун, пока собаки не взяли след. Она отбыла?

– Да, ваше величество.

– С сыном?

– Да, ваше величество.

– И как это воспринял барон?

– Разумеется, был очень недоволен, но, как вы и предполагали, против поездки и слова не сказал… само собой, баронессе.

– Значит, теперь я понял этого человека. Это хорошо. Он мне еще понадобится, как в политике, так и для пополнения казны.

– Вам пришлись по вкусу его задумки с этими ма-ну-фак-ту-рами?

– Плевать, как они называются, главное, что это работает и приносит большую прибыль. Подумать только, мы получаем из Авене четвертую часть всех арбалетов, закупаемых по всему королевству, и такое же количество стрел и болтов! А ткани… Просто уму непостижимо, как там умудряются производить столько товаров. И ведь качество просто великолепное.

– Вы стали так много времени уделять делам казначея, ваше величество, что…

– Эх, дядюшка, дядюшка! – перебил Жерара король. – Неужели ты не знаешь, на что способно золото?

– Мне ли не знать.

– То-то и оно, что знаешь. А будь у тебя больше средств, нежели просто для поддержания повстанцев в Кармеле, что бы ты сделал?

– Направил бы их прямиком в загребущие руки членов совета Загроса.

– Вот видишь, мы мыслим одинаково. А Авене нашел способ зарабатывать много за счет не столь высокой цены и большого оборота. Похоже, наше родовое баронство все же нашло достойного хозяина, сумевшего поднять его, при этом не выказывая особой воинственности.

– Ну, мирным барона не назовешь…

Замереть, так чтобы королевская охрана не смогла его почуять. Но главное – это собаки. У каждого всадника на поводке пес с весьма чутким обонянием. Но кто сказал, что их чутье более тонкое, чем у тварей из Диких земель? Охотник знал толк в том, как именно можно обмануть животных.