Боец 4: лихие 90-е

Логика данного умозаключения показалась мне странноватой, однако уточнять, какой народ в других помещениях, я не стал. В бухгалтере оказались пыльные бабушки, не то, чтобы добрые, но какие-то закукленные в себя, словно им все равно было кто пришел, чего просят… Позвонить по телефону? Звони, вон аппарат… Мне показалось, если бы я сказал, что меня зовут Родион Рскольников, и прошу у них топор, то этот топор мне бы тут же и вручили, не спросив, зачем оно мне надо.

Я позвонил — через Алину, естественно, она была прохладно-корректна как всегда, с боссом соединила мгновенно.

— Здравствуй, — суховато сказал он. — Ты далеко?

— На «Труде». Здравствуйте.

— Жду у себя.

И отключился.

Ничего себе начальственные замашки… — подумал я, кладя трубку. Видать, вчера был со мной слишком запанибрата, сегодня решил восстановить дистанцию. Ну и ладно! Я от этого не переломлюсь.

— Вызывает, — ответил я на немой вопрос Андрея Борисовича. — Надо идти. Субординация!

— Ну, это конечно…

Спортивным шагом я устремился к Дому профсоюзов. По пути не забывал «сканировать» пространство вокруг, я вообще как-то усердно думал: а где болтаются столичные гости? Или они уже умотали отсюда и явятся через десять дней, да куда более «представительным» десантом?.. Скорее, второе, и наверняка шеф знает это. Надо бы спросить!

Под эти размышления я довольно скоро достиг офиса.

— Здравствуйте! — это Алине, сугубо официально.

— Здравствуйте, — так же ответила она, но посмотрела иначе.

Бог мой, сколько же оттенков у женских взглядов! Я был уверен сейчас, что в этом ее взоре мелькнуло нечто многозначительное — мелькнуло и тут же пропало, причем с таким подтекстом: я тебе сигнал послала, а ты сам догадывайся, что это значит; догадаешься — молодец, а нет — на то и суда нет… Но мне было сейчас не до того, разгадку я отложил на потом.

— Можно?

— Разумеется. Вадим Антонович вас ждет.

Ничего в голосе, ни малейшего тепла. И взгляд в экране компьютера. Как будто тот, секунду назад, взгляд мне померещился.

Но он не померещился, я это точно знаю.

— Разрешите, Вадим Антонович?..

— Входи. Садись.

Босс старался держать дистанцию, но я безошибочно смекнул, что он доволен. Хотя постарался ничем свою смекалку не выдать. И не выдал. Но с невинным лицом спросил:

— Есть хорошие новости?

Шеф вмиг отяжелел лицом:

— Откуда ты знаешь?

— Ниоткуда! Я спрашиваю.

Он помолчал. И сказал:

— Есть.

Стараясь быть кратким и скупым на эмоции, он передал, что сегодня ему позвонил Карташов. Сам, что бывало нечасто. Сказал, что берет на себя инициативу проведения турнира. Деньги на организацию найдет. Велел готовить афиши, обещал рекламу…

— Ничего себе, — искренне сказал я. — Глазам своим не поверить!

Босс так хмыкнул, что мне почудилось — сейчас как вчера достанет виски, и пойдет у них откровенный разговор… Может, у Вадима Антоновича и сквозануло такое желание, но если и так, то он его постарался придушить.

— Теперь верь, — он ухмыльнулся. — Я почему тебя и позвал: ты, говорят, здорово афиши сочинял? Так вот, возьмись за это дело.

— Мы с Русланом вместе сочиняли, — вспомнил я. — Это он говорил?.. Может, и сейчас нам вдвоем взяться? Он же пока не при деле, наверное?

Лицо босса посуровело — видно, хотел сказать, что в советах не нуждается… но здравый смысл предотвратил эту фразу.

— Дел ему хватит… — процедил шеф, — но вообще разумно. Ладно, я ему отпишусь на пейджер, а ты пока погуляй. Можешь пообедать. Через час приходи.

Я кивнул и вышел. Секретарша усердно работала.

— Алина, — сказал я, — можно у вас воды попить?.. Жарко, жажда донимает.

— Боржоми годится? — не глядя на меня, спросила она.

— Вполне.

— Возьмите в холодильнике. Стаканы наверху.

Я взял листок бумаги, карандаш, быстро набросал: «Надо поговорить. Есть тема».

Темы, собственно, никакой не было, мне просто хотелось с ней пообщаться не по работе.

Сунул ей листок. Она глянула, в лице совсем не изменилась, взяла ручку…

Пока я доставал Боржоми, пил, ответ был готов: «Не сегодня. Позже».

— Да, разумеется, — ткнув пальцем в надпись, сказал я, дописал: «Звони на пейджер, если что». Она глянула, утвердительно кивнула. Я взял бумажку, скомкал и вышел.

Пообедать не мешало, что я и сделал, и ровно через час вернулся в офис, на входе в Дом профсоюзов столкнувшись с Русланом.

— О, — сказал он, — тебя тоже шеф вызвал?..

— Да.

— Зачем?

Я пожал плечами, улыбнулся:

— Сейчас узнаем.

…когда шеф поставил нам задачу, Руслан воспрянул:

— Да это мы можем! Афиши такие сделаем — народ обалдеет! Только…

— Деньги будут, — коротко отрезал шеф. — Отчего это народ обалдеет? Объясни конкретно.

Руслан заговорил торопливо, но дельно. Его предложения: для афиш сделать фотографии бойцов. Ребят Ракитина запечатлеть с обнаженными мускулистыми торсами, в грозных позах, со зверскими лицами — и в таком виде отпечатать, развесить по городу… Это будет бомба!

Вадим Антонович слушал невозмутимо, пыхтел сигарой, но по его лицу я видел, что идея понравилась.

— Ладно, действуйте. А фотографировать ты будешь, что ли?