Боец 5: лихие 90-е

— Верно мыслишь, — задумчиво кивал Глеб. — Только в этом есть как минимум пара сложностей. И они не то чтобы очень легко решаемы. Вот смотри. Во-первых, чем мы их можем перешибить? Ну хорошо, вывалишь ты свою задумку с российско-американским поединком, а дальше? Нужно еще несколько таких же беспроигрышных ходов, причем чтобы каждый последующий был сильнее предыдущего. И что здесь можно придумать, лично я пока не очень понимаю.

— Я, если честно, тоже, — признался я. — Нам с американцами-то идея случайно в голову пришла. А уж что может быть круче, чем это, я даже и не знаю. Вот скажи мне, как профессионал, чем можно заинтересовать зрителя еще сильнее? Ты же должен быть мастер на такие придумки.

— Скажешь тоже, — хохотнул профессионал. — Да если бы это придумывалось так просто, я бы сейчас не в этом кресле штаны просиживал. В том-то все и дело, что стоящие идеи приходят редко и не в самый подходящий момент. Иначе наш канал уже давно бы побил по востребованности всех «бибисей», вместе взятых. Причем именно во всем мире.

— Понятно, а мне, значит, ты предлагаешь эту задачу решить, — поддел я его. — Погоди, а вторая сложность? Ты говорил, их как минимум две…

Глеб допил свой кофе и пристально посмотрел на меня, начальственно сложив руки на столе.

— А вторая сложность, Сережа, заключается в том, что все это перебивание активности, о котором мы тут с тобой толкуем, должно происходить без обнародования деталей мероприятия. То есть, другими словами, мы должны заинтересовывать зрителя, только косвенно давая ему понять, что его ожидает. И ни в коем случае не раскрывать все карты до конца. Точнее, до начала мероприятия.

— Ну это-то как раз несложно, — самонадеянно улыбнулся я.

— Да? — саркастически посмотрел на меня Глеб. — Ну-ка, сформулируй мне рекламную строчку так, чтобы было понятно, что у нас будут бороться русский и американец, но при этом чтобы напрямую об этом нигде не говорилось? И никаких синонимов вроде «представителей двух великих держав» и так далее.

Я задумался. Несколько раз я порывался открывать рот, чтобы озвучить очередной вариант, но тут же понимал, что мысли пляшут вокруг одних и тех же синонимов.

— Мда, чего-то ничего в голову не идет, — признался я наконец. — А почему такая шпионщина?

— В смысле «почему»? — Глеб посмотрел на меня как на второгодника, тратящего время урока на элементарные вопросы. — Ты в детстве сюрпризы любил? Так зритель — это тот же ребенок.

— Это понятно, но ведь пишут же на афишах имена артистов, — не сдавался я. — Зритель же должен знать, что он увидит. Ну, в целом!

— Ладно, — не сдавался Глеб, — раз ты такой непонятливый, зайду с другой стороны. А точнее, скажу тебе в лоб. Вот, допустим, ты завтра в обед объявишь о своем турнире с американцем. Как ты считаешь, что послезавтра, а то и завтра вечером сделают наши горячо любимые нами друзья?

— Объявят о турнире с участием не только Америки, но и Европы с Африкой и Азией, — догадался я. — И выглядеть это будет в сто раз масштабнее, чем у нас.

— Или начнут копать и выяснят, что никаких американцев у нас на самом деле нет и не будет, — подхватил Глеб. — И я тебя уверяю, что на оба варианта действий у них хватит и денег, и специалистов. И мы в любом случае окажемся в глубокой… в общем, в нокауте, если по-вашему. Причем если в первом варианте мы просто похерим репутацию и деньги, то во втором можем поближе познакомиться с некоторыми статьями уголовного кодекса.

— Не хотелось бы, честно говоря, — грустно усмехнулся я. — Как-то не ради этого вся канитель затевалась…

— А ведь заметь, я пока что тебе описываю перспективы только из легального правового поля, — Глеб назидательно поднял палец вверх. — А не стоит забывать, что мы имеем дело с ребятами, для которых следование статьям закона никогда не было главным жизненным кредо. Так что, скорее всего, последствия будут намного веселее, чем наши с тобой предположения.

— Мда. Ну и что же у нас получается? Нужно давать яркую рекламу, но такую, чтобы из нее ничего конкретного нельзя было понять. Нужно обещать зрителю нечто фантастическое, чего он никогда еще не видел, но при этом не сообщать ничего конкретного. Нужно, чтобы о том, что будет на мероприятии, догадались все, кроме наших конкурентов. Слушай, да это же все равно, что приказать сообщить собеседнику свои имя, отчество и фамилию, не называя их ни вслух, ни письменно и не показывая документов!

— Вот! — Глеб довольно откинулся на спинку кресла. — А у меня такое каждый день. Теперь ты понимаешь, чем я здесь занимаюсь? Нравится работка?

— Я бы с ума сошел через месяц, — признался я.

— «Через месяц», — передразнил меня Глеб. — Некоторые и недели не выдерживают. А ты говоришь — кофе…

— А знаешь что? — внезапно воскликнул я. — Кажется, я понял, что нам нужно делать.

Глава 23