Боец. Частный детектив по-русски

Прохожу вдоль стены и, просунув лезвие ножа между планками, пробую стекло на звук. Все нормально, стекло ничего выдающегося собой не представляет. Если уж стены не из бетона, то и стекло нет смысла бронировать. Рамы двойные, но наружное стекло сомнений не вызывает. Отхожу в глубину помещения на пару шагов. Люди за завалом на месте. Теперь, когда я обнаружил их лежбище, мне легче различить контуры двух голов. На парнях, видимо, маски.

Сейчас важно, чтобы Лева успел добежать до завала, — а для этого мне придется израсходовать парочку рожков, стреляя без перерыва и как можно точнее. Именно потому, что стрелять мне придется по возможности прицельно, я буду с минуту открыт для тех парней. Автомат, который у меня в руках, не пристрелян мной, и судить о его бое я смогу лишь, так сказать, «в процессе», после восьми-десяти выстрелов, учитывая жалюзи как реальную помеху. Вскидываю АКМС к плечу. Задерживаю дыхание, подвожу планку под бревно — поехали! Первая серия — три выстрела. Стекла лопаются и осыпаются вниз. Разрываю пелену осколков стекла и жалюзи длинной очередью. Подбегаю ближе к окну, быстро сменив рожок, бью уже прицельно, накрывая завал свинцовым ливнем. Лева по-спринтерски несется не пригибаясь к обнаруженной засаде. Втыкаю новый рожок. За завалом тишина. Прикрываю Леву почти до самой точки его подхода. Лев с двумя пистолетами в руках, промчавшись по неглубокому снегу, в прыжке скрывается за завалом. Слышна серия его быстрых выстрелов с двух рук. Через несколько секунд над завалом появляется голова Левы, — подняв руку известным жестом, он показывает мне, что все в порядке. Вот и ладненько. Можно и перекурить это дело. Спускаюсь к Седому. В гостиной толстяки сидят как на иголках. Седой резко оборачивается, но, увидев мою расслабленную походку, автомат в руке — стволом вниз, молча кивает. Ему очень некогда, он занимается своими жирными баранами. О чем же они разговаривали? Жаль, не слышал.

Возвращается Лева, довольный и румяный, как после лыжной прогулки.

— Я в них всадил по парочке, да это уже было лишнее. Ты их, судя по всему, первой очередью срубил. Все в голову, как в аптеке… — ржет Лева, хлопая меня по плечу.

Седой упруго поднимается с кресла и идет к двери.

— У нас все… — бросает он на ходу. — Приберите здесь…

Толстяки застывают в ужасе от его слов.

— Женя! — кричит пронзительно один из них, вскакивая с дивана. — Я ведь тебе еще нужен!!!

Седой, которого, оказывается, зовут Евгением, хмыкает, не оборачиваясь, и выходит из гостиной. Один из толстяков вдруг срывается с места. Такой прыти я от него не ожидал. Куда толстяк спешит, я знаю. Решил подобрать с пола пистолетик. Лева поднимает свою «беретту».

— Подожди, дай ему шанс, — говорю спокойно Льву.

Напарник опускает «беретту».

— А если у него были призы по стрельбе? — беспокоится он за возможный исход эксперимента.

Толстый, пыхтя, добегает наконец до пистолета и с довольной рожей поднимает его с пола.

— Все может быть, — пожимаю плечами, наблюдая за дальнейшими действиями толстяка.

А занимается он ерундой. Впрочем, это, может быть, нервы у него сдали.

Наставив на нас ствол, он жмет на курок. Выстрелов нет. Мы стоим, не двигаясь, ждем.

— Может, ему подсказать? — спрашивает Лев, повернувшись ко мне и показывая на толстого рукой.

Двое других пухляков оцепенели в ожидании.

— Скажи ему, — разрешаю Леве, — а то он его сломает…

Лева кричит толстяку:

— С предохранителя, мать твою, сними!

Толстяк наконец понимает, что нужно сделать, но, пока он возится с пистолетом, тот чуть не вываливается у него из рук.

Я жду. Лева, опустив голову, проверяет патроны в обойме «беретты», вытянув ее из ручки пистолета. На толстого он не обращает внимания. Два хлопка, и пули, подвякнув, проносятся рядом с нами. Срезаю толстяка короткой очередью навскидку. Лева быстро всаживает по пуле в головы оставшимся двоим.

— А ты азартный, Парамоша… — говорит он мне словами булгаковского генерала Чарноты. — У тех, за завалом, был сотовый…

Насколько я только что уяснил, Лева азартен не меньше.

Понятно. Прихватываем с собой еще один АК и подбираем рожки. На выезде можем и нарваться.

Седой ждет нас в машине. Забираемся на свои места.

— Неплохо поработали, мальчики, — одобрительно говорит Седой. — Но, возможно, это еще не все.

— Посмотрим, — отвечает ему в тон Лев, выводя БМВ на дорогу с территории коттеджа.

Вытащив из «бардачка» изоленту, скрепляю по два рожка вместе для своего и Левиного автомата. Насколько я знаю, наша «бомба», сделанная по спецзаказу, имеет бронированную защиту по шестой степени. Такую броню возьмет только пулемет. Эта мысль немного успокаивает, но ровно настолько, чтобы не чувствовать себя в тачке как в мышеловке. Не будем пока думать о гранатометах и прочей пакости помощнее, способной превратить и броню в груду обожженного металлолома.