Боец с планеты Земля (СИ)

Даниста моей победой остался доволен. По слухам, он заработал на ней туеву хучу рехинов, но — вот ведь сквалыга — выигрышем не поделился. А может и поделился, но не со мной и извещать меня об этом не стал. Вопрос: почему? Ответ: видимо, потому что решил, что это бессмысленно. И вообще, зачем давать деньги тому, кого через день-другой в кудусе уже не будет? О том, что меня со дня на день продадут господину наместнику, не говорил в нашей школе только ленивый.

А утром у меня пропал левый сапог. Тот самый, с набойками, в котором я ходил убивать Барзиния. Ситуация идиотская, почти как у Генри Баскервиля из книги о всем известной собаке. Оставил на ночь у двери, чтобы почистили (для ветеранов и чемпионов подобное было в порядке вещей), а когда вышел утром из комнаты, увидел, что там стоит только один сапог, правый.

Ругань с обслугой ничего не дала. Сегодняшний чистильщик слёзно уверял меня, что сапог он не брал, и даже свежий фингал под глазом не убедил его признаться в содеянном. Вернувшись, я… нецензурная лексика… неожиданно обнаружил, что мой правый сапог тоже исчез неизвестно куда.

В итоге, плюнув на всё, я просто достал запасную обувку и, мысленно пообещав прибить шутника, побрёл на встречу со старым приятелем.

Днём зал «Трёх граций» выглядел традиционно и, я бы даже сказал, консервативно. Три десятка столов, за которыми поглощали пищу и вкушали вино десятка полтора посетителей. Никаких непристойностей, если, конечно, не считать таковыми сексапильных официанточек, снующих из кухни в зал и обратно. Хозяин заведения лично восседал за стойкой с напитками и внимательно следил за происходящим. В кудусе поговаривали, что он из наших, из «честных убийц», отпахал на арене несколько лет, получил третью метку, а после и вовсе выкупился.

Так или иначе, мою принадлежность к «сообществу» он определил сразу, с первого взгляда: лично вышел поприветствовать, сложил пальцы особым способом, известном только своим, и сопроводил до столика у окна, где меня уже ждал Гас.

«Третий» расположился вольготно, вытянув ноги в проход, откинувшись на спинку высокого стула и повесив сбрую с оружием на соседний. С собой он, как оказалось, взял небольшой топорик и меч. Я — МСЛ и длинный кинжал.

— Присаживайся, — кивнул Гас на место напротив. — Сейчас жратву должны принести.

— Только жратву? — усмехнулся я, усаживаясь за столик и выразительно щёлкая себя пальцем по горлу.

— Не только. Я ещё пива, сказал, пусть тащат. Думаю, кружки четыре нам для начала хватит.

— Для начала, согласен, хватит. А дальше посмотрим.

— Правильно говоришь, камрад Дир. Разговор у нас будет долгий. А на сухую я болтать не люблю.

— Верно глаголишь, камрад Гас, — ответил я в тон ему. — Горло в хорошем трёпе пересыхать не должно…

Наш разговор длился, действительно, долго, более часа. Слишком много накопилось вопросов, слишком много ответов и ответов не всегда однозначных. Но сперва случилось ещё кое-что.

— О! Наше пиво пришло! — радостно сообщил Гас через пару минут после начала беседы.

Я повернул голову и мысленно сосчитал до пяти.

У подавальщицы, принёсшей нам пиво, на блузке, левее глубокого декольте было вышито имя «Нэра», а прямо под ним «15 мин — 1 р.».

— А хороша девка! — оценил её формы «третий», когда та ушла. — Прижать бы её где-нибудь в уголочке.

— Платишь рехин хозяину, и на пятнадцать минут она в твоём полном распоряжении, можешь делать с ней всё что захочешь, — пожал я плечами и указал на дверь рядом с кухней. — Приватные комнаты там.

— Серьёзно? Не шутишь? — усомнился в моих словах Гас.

— Серьёзнее некуда. Мне говорили, здесь это обычное дело. Только я не советую.

— Почему?

— Да как тебе сказать? — я бросил короткий взгляд на остановившуюся у стойки хозяина Нэру. — Дело всё в том, что ещё полгода назад она была Нэрием, сотником вольных баронств.

— Не понял. Как это? — нахмурился бывший «штрафник».

— Этого Нэрия трансформатировали прямо у меня на глазах, превратили в девицу и сразу же изнасиловали. Как предупреждение остальным, чтобы не вякали и не считали себя слишком крутыми.

Гас тоже повернул голову, секунд пять молча смотрел на разговаривающую с хозяином Нэру, потом сграбастал ближайшую кружку с пивом и сделал два долгих глотка.

— Вот ведь… дерьмо, — пробормотал он со злостью, вернув кружку на стол. — Я думал, такое только с «шершавыми» делают.

— С «шершавыми» наоборот…

— Да знаю я, знаю, — махнул рукой Гас. — Короче, спасибо, что предупредил.

— Да без проблем. У нас такое скрывать не принято…

Как «третий» сумел пережить выстрел из скрутобойки, он толком и сам не мог объяснить. Очнулся чуть ли не на столе у прозектора. Ощущения, как будто всё тело сшили из разных частей. Руки не слушаются, ноги тоже, в ушах гул, в глазах расплывается, на языке горечь и слюни текут, как у голодного пса. Потом вроде бы оклемался. И понял, что оказался в плену. И не просто в плену, а в самом натуральном рабстве. Хозяин тот же, что у меня — барон Асталис.